Наемник смерил нас презрительным взглядом.
— А, Страшная Марта — саркастически ухмыльнулся де Куэрон — опять влезла в мои дела. Черт с тобой, оставайся. Может, не сильно нам помешаешь.
Лица Марты я под маской не видел, но было заметно, как она напряглась. Однако ответила спокойно.
— Я тоже рада тебя видеть, Симон. Извини, конечно, шевалье де Куэрон.
Похоже, Марте каким-то образом удалось его задеть — слишком демонстративно тот отвернулся и теперь уставился на меня.
Как воспитанный юноша, я встал, однако в глаза этому «рыцарю» смотреть не стал — еще посчитает за вызов, а зачем сразу обострять отношения? Подождем. Я не кровожаден, но будущие конфликты сразу чувствую, а в том, что с этим типом мы еще схлестнемся — ни минуты не сомневался. Как и в том, что он ни разу не шевалье — не было у него ауры. Мог, конечно, и купить себе титул, ну да мне какая разница?
А де Куэрон, видимо, уверился в своем превосходстве.
— Запомни, я командир, все мои люди — для тебя командиры. Не исполнишь приказ — вылетишь из отряда за срыв контракта. Понял?
— Так точно, господин командир!
— Ладно, мэтр, пойдем оформлять контракт. А вы ждите здесь.
Когда мы остались вдвоем, Марта присела на свой баул и стала демонстративно меня разглядывать.
— На мне что, нарисовано чего? Вначале Фурнье на меня пялился, потом этот герой, теперь ты.
— Рисунков лично я не вижу. Может, конечно, Симон их углядел, но точно не я. А вот я вижу дворянина, который за каким-то дьяволом полез в наше дерьмо и даже поджал лапки, когда ему нахамили.
— От дворянки слышу — проворчал я в ответ. Однако глазастая дамочка. И умница — интересно с ней будет пообщаться.
А Марта рассмеялась искренним, заливистым смехом:
— Ну уж нет, мои родители к дворянам никакого отношения не имели. Фламандские крестьяне в зачуханной деревушке среди болот.
— И каким же ветром тебя в наемники занесло?
— А Вы, Ваша Милость, для такого вопроса оделись неправильно!
— ?!
— Сутану где забыли? Вначале оденьтесь по форме, службу отслужите, а потом чад божьих на исповедь и созывайте.
— Ну извини, был не прав, погорячился. А что — из меня действительно дворянство прет?
— Да нет, не особо, ты и спину гнешь и в глаза не глядишь, так что действительно за потомственного наемника сойдешь. Это у меня глаз наметан — как смотришь, как рукой эфес ищешь, как пытаешься воротник поправить, которого у тебя сейчас нет. Да ты не бойся, у нас в эти дела лезть не принято — мало ли от чего человек в наемники подался — с деньгами у всех проблемы бывают.
— Угу. Самая глубокая пропасть в мире — финансовая. В нее можно падать всю жизнь. — К месту процитировал я великого комбинатора. И тут же был вознагражден — смех у Марты просто очаровательный.