— Несомненно! — воскликнул адвокат с театральной выразительностью. — И все же вы чем-то с ним похожи. Разве не вы соблазнили дочь Уиттейкера, а затем напали на нее, когда она хотела вернуться к отцу? А после этого, пока девушка находилась в состоянии амнезии, увезли ее из страны на частный остров лишь для того, чтобы бросить через пару недель?
Дарио посмотрел на Меган с душераздирающим сожалением и грустью в глазах.
— Мисс Уиттейкер сама меня оставила, — твердым голосом ответил он.
И в этот момент она окончательно проиграла войну, которую вела со своими чувствами к нему. Любовь к этому мужчине прорвалась как плотина, затопив ее израненное сердце.
Почему Меган сбежала и не дала ему шанс? Пусть их отношения были основаны на лжи, но почему она не осталась, чтобы попробовать начать все с чистого листа? Возможно, ее побег с острова всего лишь проявление трусости?
— Стоит задуматься, почему мисс Уиттейкер так поступила, — неумолимо продолжал адвокат. — И почему она решила скрыть, что носит под сердцем ребенка от вас. Может, она боится того, что вы можете с ней сделать?
Меган вскочила с места, заметив недоумение в глазах Дарио.
На что она обрекла этого человека, который пытался защитить ее? Его ложь родилась только из желания оградить ее от потрясений, пока ее эмоциональное состояние не улучшится. А Дарио она солгала о том, что собирается прервать беременность, только потому, что боялась признаться себе, что любит его.
— Перестаньте! — крикнула она на весь зал. — Это неправда. Дарио никогда бы не причинил мне вреда.
Присутствовавшие, бурно отреагировав на ее заявление, с шумом повставали со своих мест. Судья несколько раз призвал всех к порядку, а прокурор требовал сделать перерыв. Но она почти ничего из этого не слышала, потому что кровь зашумела в ее ушах. Через секунду у нее перед глазами все поплыло, и Меган провалилась в кромешный мрак.
— Все хорошо, саrа, — снова вырвал ее из темноты голос Дарио.
Они сидели на маленьком потрепанном диване в небольшом кабинете, заставленном шкафами с книгами и папками. Ее голова покоилась на его плече. Июльское солнце ярко светило, и в его лучах весело танцевали пылинки.
— Это правда? — Дарио посмотрел на ее живот. — Ты все еще беременна?
— Да… Врач сказал, что это девочка.
— Una bambina? — Его лицо просияло от счастья.
— Прости, что я солгала тебе. Я повела себя как трусиха…
— Нет, это я настоящий трус, — возразил Дарио, смахнув с ее лица слезинку.
Меган заморгала и взяла его за руку:
— То, что сказал адвокат о твоей матери…
Дарио хотелось бы, чтобы Меган никогда не узнала правду о его прошлом. Но теперь уже нет смысла скрывать это.