— А что, если нам выпить кофе? — предложил Ла Понте.
Он произнес это игриво, с улыбочкой типа: «Ничего, ребята, прорвемся!» И Корсо понял, что бедняга еще не сообразил, в какую фантастически скверную историю они попали. Но само по себе предложение показалось ему вполне своевременным. В такой ситуации ничего лучше нельзя было и придумать.
— Подождите, подождите! Если я правильно понял, — капля кофе с молоком скатилась у Ла Понте по бороде, пока он успел снова макнуть в чашку кусочек круассана, — Аристид Торкья в 1666 году сумел утаить от инквизиции один экземпляр книги — но совершенно особый экземпляр. Так сказать, страховочную копию, спрятанную в три книги… Так? Поэтому на восьми гравюрах из девяти имеются отличия. И надо соединить все три тома вместе, чтобы заговор действовал. — Он проглотил кусок круассана и вытер рот бумажной салфеткой. — Верно я излагаю?
Они втроем сидели на террасе кафе, перед церковью Сен-Жермен-де-Пре. Ла Понте отыгрывался за прерванный в «Крийоне» завтрак, а девушка — по-прежнему с отсутствующим видом — тянула через соломинку апельсиновый сок и молча слушала. Перед ней лежал раскрытый том «Трех мушкетеров», изредка она переворачивала страницу, рассеянно скользила глазами по тексту и снова поднимала голову, прислушиваясь к разговору. Что касается Корсо, то у него от всего случившегося в горле стоял ком, и потому он не мог заставить себя хоть что-нибудь проглотить.
— Ты излагаешь верно, — повернулся он к Ла Понте. Потом откинулся на спинку стула и застыл — руки в карманах плаща, взгляд устремлен на колокольню. — Но существует еще одна возможность: допустим, полное издание, то, что было уничтожено инквизицией, тоже состояло из трех серий книг с отличающимися между собой гравюрами, и только истинные знатоки, только посвященные могли соединить три экземпляра должным образом… — Он поднял брови, досадливо наморщив лоб. — Но этого нам уже никогда не узнать.
— А кто сказал, что их было только три? Возможно, он напечатал четыре — или девять — различных серий…
— В таком случае затея потеряла бы всякий смысл. Известны только три книги.
— Ясно одно: кто-то хочет восстановить оригинальный вариант. И старается завладеть полным набором гравюр… — Ла Понте говорил с набитым ртом, весьма активно расправляясь с завтраком. — Важно, что сами по себе эти экземпляры не имеют для него библиофильской ценности. Как только ему удается заполучить нужные гравюры, остальное он уничтожает. И убивает владельцев. В Синтре — Виктора Фаргаша. Здесь, в Париже, — баронессу Унгерн. В Толедо — Варо Борху… — Тут он запнулся и, так и не дожевав кусок круассана, разочарованно посмотрел на Корсо. — Знаешь, тут цепочка не получается. И рушится очень красивая версия. Ведь Варо Борха пока жив.