Килиан успел отпрыгнуть назад в последний момент, и змеиные челюсти клацнули перед самым его носом. Не тратя времени на раздумья, Тэрл выхватил меч и одним ударом отрубил змеиную голову. Обрубок шеи конвульсивно дернулся...
После чего на нем начала расти новая голова! Сначала маленькая, как у лягушонка. Но с каждой секундой она вырастала все больше и больше. Ученый зачарованно уставился на этот процесс и, кажется, в ближайшее время был никаким бойцом. Гвардеец был более практичен: достав пистолет, он выстрелом снес змее полчерепа.
И тогда существо, каким-то образом скрывавшееся в теле чернокожего, выбралось на свет. Хоть оно было и небольших размеров, - примерно с пехотный щит, - но это была самая отвратительная тварь, с какой доводилось иметь дело Тэрлу, после мародеров и дезертиров. Прочих тварей Порчи (а он не сомневался, что она принадлежала к их числу) она обходила совершенно точно.
Та часть, которую гвардеец определил как "туловище" твари, формой больше всего напоминала желудь. Здоровенный желудь, сделанный из пульсирующей плоти, покрытой коричневой чешуей. С боков от него виднелись крылья, напоминающие крылья горной виверны. Они казались довольно маленькими и куцыми, но каким-то образом все же удерживали существо в воздухе. В нижней части "желудя" виднелись шесть костяных шипов, окружавших основания трех змеиных шей.
И все три почему-то нацелились конкретно на Килиана. Молодой ученый отступил назад, но тварь упорно преследовала его. В его руках появилась шпага, тут же разделившаяся на две. Не уважал Тэрл такие штучки: часто их заказывали неумелые бойцы, думающие, что такой "неожиданный ход" даст им преимущество, - и явно недооценивающие тот уровень фехтовального мастерства, который нужен, чтобы владеть двумя клинками одновременно. Килиан не был настолько искусным фехтовальщиком, это воин видел ясно.
Впрочем, это не имело значения. Обе шпаги ранили одну из морд твари, но раны тут же затянулись буквально на глазах. Искусный фехтовальщик, не искусный - какая разница, если твое оружие не причиняет противнику никакого вреда?
И в этот момент свое веское слово сказал тот участник боя, которого Тэрл с самого начала сбросил со счетов. Местный палач, низкорослый, неповоротливый толстяк, страдавший одышкой, обрушил на шею твари то, что было у него в руках: раскаленный докрасна железный прут.
Оглушительный рев трех глоток ударил по ушам, отражаясь от каменных стен. Отвлекшись от ученого, три пасти вцепились в палача, подтянули его поближе к "туловищу" и насадили на шипы. Тварь будто втягивала в себя подкожный жир, высушивая жертву до состояния обтянутого кожей скелета и одновременно - прямо на глазах увеличиваясь в размерах.