«Если бы существовал лучший мир, где люди собирались бы вновь вместе с умершими для вечной жизни, то у каждого там была бы соответствующей длины неделя, в течение которой он один день проводил бы с самим собой и Господом Богом, а остальные по очереди с каждым из этих в самом деле бывших ему на Земле близких людей…
Но на Земле люди бывают обуреваемы страстями и чувством собственности и не удовлетворяются такими тихими радостями. Они желают получить другого «в собственность». Матери в этом отношении не менее требовательны, чем любящие по законному праву супруги или осуждаемые любовники.
К счастью, эта потребность во «владении» когда-либо кончается. В этом смысле все человеческие отношения, как бы в принципе (и в самом деле) они ни были по существу «вневременны» и «абсолютны», — преходящи»14.
Почему Колмогоров заложил Мирову страничку с рассказом Томаса Манна, в котором обычные люди занимались своими обычными делами, переживая чувства, соответствующие этим делам, и не имея времени подумать о душевном устройстве и распознать страдания призванного им помочь в этом и не замечаемого ими должным образом Тонио Крегера? Хотел сказать, что жаждущий и рожденный для любви Крегер не стремится получить в «собственность» школьного товарища или красивую подружку? Что он ищет человека — почти как Диоген, за тысячу лет до него гулявший по городу днем с зажженным фонарем, — но также не находит, направляя данную ему энергию в творчество? Или что дружбы в западном мире не существует?
Ведь попавшие в библию знаменитые слова апостола Павла коринфянам, — они будто из другого источника, они как инородное тело, как цветок чертополоха среди рассаженных по линейке и одинаково подстриженных кустов роз.
«1 Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я — медь звенящая или кимвал звучащий.
2 Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, — то я ничто.
3 И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы.
4 Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится,
5 не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла,
6 не радуется неправде, а сорадуется истине;
7 все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит.
8 Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится.
9 Ибо мы отчасти знаем, и отчасти пророчествуем;
10 когда же настанет совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится.»