У причалов пристани они нашли лодку-хури, привязанную к кораблю. Это была «Красавица» господина Бабелона. Но Эль-Сейф так спешил, что не обратил на это никакого внимания.
— Мы возьмем эту лодку, — сказал он. — Но я не хочу начинать то, что задумал, с кражи лодки. Напиши, — попросил он Гамида, — что мы вернем лодку или заплатим за нее хозяину.
— У меня нет бумаги, — отвечал Гамид.
Эль-Сейф осмотрелся по сторонам и подал ему обломок доски, валявшийся у его ног.
— Нечем писать.
Саффар поднял с земли кусок угля.
— Пиши!
— Я напишу покороче, — ответил Гамид и вывел:
«С вашим хозяином мы рассчитаемся».
— Подпиши: Эль-Сейф.
Гамид нарисовал кривой меч. Потом отвязали лодку, а к свободному концу веревки привязали доску с этой двусмысленной надписью. В лодке нашлось весло, и вскоре друзья были уже далеко от берега.
— Куда? — спросил Гамид Эль Сейфа, когда лодка вошла в открытое море.
— К полуострову Бурь, — отвечал Эль-Сейф. — Надо навестить ловцов жемчуга.
Когда утром матросы с «Ямиле» обнаружили пропажу лодки и с трудом прочли надпись, они не сразу поняли, кто виновник всего этого. И лишь тогда, когда они узнали, что Саффар бежал из тюрьмы, все стало ясным: господин Бабелон посадил Эль-Сейфа в тюрьму, Эль-Сейф убежал оттуда и направился на поиски господина Бабелона, чтобы отомстить ему.
Нахуда сообщил это начальнику порта, а тот написал письмо в Джибути, которое, как уже известно, так испугало господина Бабелона.
Потом «Ямиле» вышла в море, пытаясь настичь беглецов. Но увидев на горизонте парус, Эль-Сейф скрылся в лабиринте прибрежных островков. «Ямиле» возвратилась ни с чем.
На третий день беглецы приблизились к месту лова жемчуга. И лишь тогда-то Гамид понял, что затеял Эль- Сейф, и он обещал помочь ему; он и вправду целиком был во власти его несокрушимой воли.
Ловцы искали жемчуг почти на том же самом месте, где двадцать лет назад погиб Аусса. Старый «Йемен» был заменен новым кораблем; судном «Хеджаз» командовал молодой и самолюбивый нахуда по имени Омар, который заменил покойного хаджи Шере. Серинджем по-прежнему был Бен Абди со своим неизменным скребком из рыбьей кости; многих ловцов Эль-Сейф знал лично, и среди них был данакилец Шоа.
Ловцы еще спали на песке, а нахуда и сериндж — в каюте корабля, когда Эль-Сейф и Гамид высадились на берег, вдыхая знакомый запах гнили. Два мальчика уже хлопотали у костра, который только что разгорелся. Они с изумлением вытаращили глаза на пришельцев, но молчали; они не хотели начинать разговор раньше, чем это сделают старшие.
Подойдя поближе, Эль-Сейф узнал в одном из спящих Шоа и разбудил его.