— Карина…
— Тихо, шепотом, не ори. Люди ведь там в другой комнате. Мало ли что подумают?
— Карина, ты чего ох. ела? Ты чего творишь, мразь? Мы как выпутываться теперь будем?
— Олег, я случайно его убила. Я не хотела.
— Не хотела. Да как ты вообще смогла убить его и так еще? Ты чего внештатный киллер ФСБ?
— Ну, послушай. Давай, не будем все драматизировать, — Карина налила себе полный граненый стакан водки, в два глотка выпила и не поморщилась, — я тебе сейчас все расскажу, и ты все поймешь. Смотри, все было нормально. Сосались. Он мне сиськи мял, я в меру сопротивлялась. Но все поддавалась и поддавалась. Он мне руку уже туда засунул. Ну и секс, кстати, нормальный такой. И он еб. т, как стирает. Вжих-вжих. Я сразу разок кончила, чего со мной раньше не случалось. Симпатичный он такой. Мне даже показалось, что я в него влюбилась немного. Вот.
— Ну!
— Баранки гну, — Карина выпила еще полный стакан, нервничает наверное, — думаю, сейчас кончит он уже. Вдруг он прерывается и говорит про какой-то кугулинус или гулябинус, бд. дь, язык сломаешь. Я ему отвечаю, в жопу не дам. Ан говорит, и объясняет жестами, чего он хочет. Фу, гадость, какая, ты знаешь, как я это ненавижу? Фу, бл. дь, языком своим, поганым, которым он шпроты недавно ел. Я говорю жестко — нет. Так он полез силу применять, падла. Я ему ногой в рыло. А он, сука, руки стал распускать. Врезал мне так, что я аж заплакала. А у меня в сумочке нож, ну так, закуску порезать, если что, на пикнике. С лета лежал. Ну вот….
— Что вот?
— Лежит теперь мертвый. Я не хотела, Олежек миленький, правда не хотела, помоги, пожалуйста, не дай в тюрьму сесть. У тебя же брат мент.
— Я не знаю у кого кто мент, но у меня самый замечательный секс сейчас был, — это Танька вышла вся раскрасневшаяся, с розовыми щечками. Радостная, довольная, добрая, выпить тянется, пиво пьет из моей кружки. Улыбается, садится в полотенце на диван, такая сексуальная, так бы и выеб. л.
— Тань тут такие дела…
— Ой Карин, а ты чего… В чьей это ты крови? Чего случилось? Я не поняла. Ребят, что происходит?
— Тань, я Жору убила.
— А чего шепотом?
— А вдруг Сурик нас подслушивает?
— Нет, Сурик спит, как воробушек. Наеб. лся и спит. Карин, хватит шутить.
— Я не шучу (плачет), Тань. Я не хотела. Так само вышло. У меня до сих пор такое ощущение, что это не я сделала, что это бес там, или, я не знаю кто, Сатана какой в мое тело влетел со свистом. Обделал какие дела и смотался, а я теперь отвечай.
Танька шепотом: пойду, посмотрю. Возвращается, как сказать не матом не знаю. А матом не подобает. Слишком торжественный момент. Таня медленно сходит с ума. Шестеренки у нее в голове шумно работают, пар из ушей. Вспотела вся. Выпила, как Карина, граненый стакан водки. Закусила маленьким корнюшончиком.