— Ты чего?
— Т-там это. Димарик. С лысым в обнимку.
Я отодвинул Андрюху от глазка и прислонился щекой к холодному кожзаму. Рожу лысого наполовину перекрывал полуобморочный Димарик.
— Открывай, сука! — глухо прозвучал злобный голос из-за двери.
— Не-не-не, — еле слышно прошептал Андрюха, — Не открывай, ты чё…
Я кашлянул и как можно спокойнее спросил:
— Вам кого?
Лысый скорчил ещё более злобную гримасу.
— Открывай по-хорошему! Иначе я ему башку разнесу. Ну! — он пихнул чем-то Димарика в спину.
Димарик посмотрел в глазок:
— Откройте, пожалуйста. У него п… Пистолет…
Андрюха осел на пол. Я посмотрел на него сверху вниз и взялся за ручку. Андрюха подскочил обратно:
— Не открывай! Он меня убьёт! И тебя убьёт…
Я решил попытать счастья ещё раз:
— Вы кто? Из милиции?
— Ты ещё спрашиваешь, гнида! А когда дочь мою совращал, не задавался этим вопросом?!
Я онемел.
— Я боевой офицер, я не вызываю ментов! Я всё решаю сам, зуб за зуб! Считаю до трёх!
Андрей тихонько уполз из коридора.
Люди не меняются.
Я повернул ключ и приоткрыл дверь.
Лысый тут же ворвался в коридор и толкнул Димарика в мою сторону:
— В зал, оба!
Мы зашли в комнату и прижались к шкафу. В коридоре щёлкнул замок и звякнула цепь — лысый запер дверь и приблизился к нам. В руке он держал травмат Т12.
— Где он?!
— Где-то здесь… — я растерянно оглядел зал.
Лысый пострелял глазами из угла в угол, никого не увидел и подошёл к приоткрытой балконной двери.
— Только дёрнитесь, гниды. Поняли? Я за дочку всех троих положу!
Мы суетливо закивали. Лысый громыхнул дверью и ворвался на балкон. С улицы потянуло февральской свежестью.
— Сука! С окна ушёл! — Лысый вернулся в комнату, — Весь день его пас, ждал, когда выйдет, хотел колени ему прострелить. И хер оторвать, чтоб детей не трахал!
Лысый подошёл ко мне и приставил пистолет к горлу:
— Ты что тут забыл?! Ну?
— Да я… Да он… — у меня резко пересохло в горле, — Он друг юности. Позвонил, говорит, помоги… Я год его не видел. Слыш, мужик, не глупи. Какая дочь, не я ж её…
Лысый убрал пистолет от горла.
— Какая дочь, говоришь? А ты знаешь, что твой друг детства — педофил, детей совращает, а?! Ей восемнадцать исполнилось только в сентябре, она еще школьница!
Ооох ёпт… Меня трясло от накатившего адреналина. Димарик уже пару минут как сполз по шкафу и лежал без чувств. Лысый навернул два круга по комнате и кивнул в его сторону:
— Что это с ним?
— Плохо ему, болеет он… Ему бы скорую, — я не придумал ничего лучше.
— Покойников в стационар не кладут. Давай, поднимай его и пошли на улицу. Далеко без куртки ваш дружок не убежал. Клоуны, думали, я не пойму, что вы заодно тут трётесь? Я вас ещё у магазина заприметил…