Кап. Кап. Кап.
Последние звуки, которые я услышала при жизни.
Последние звуки, которые я услышала перед смертью.
Последние звуки перед тем, как холод пальцев графа сдавил мою шею, окончательно разрывая тонкую нитку моего сознания.
Однако смерть не принесла мне ни избавления, ни покоя. Наверное, это и были мгновения Ада, растянутые в вечности.
Невыносимый жар в теле мешался с ледяным холодом, до которого даже рукам графа было далеко. И боль, взрывающаяся в моей крови, от которой хотелось кричать.
Но не кричать, ни даже пошевелиться не получалось и мне оставалось только терпеть свое наказание за грешные желания и больную страсть к объятиям графа.
Не знаю, сколько времени прошло, и прошло ли вообще, но боль прекратилась. И пускай смерть пришла ко мне, но из Преисподней мне удалось вырваться. Хотя в последствии я и задавалась вопросом — а не лучше ли мне было остаться там и умереть навсегда?
Впрочем, дав мне свою кровь, граф не оставил мне выбора смерти. Потому что его кровь побеждала смерть, извращая жизнь.
Так я и стала неживой. Немертвой.
Вампиром, хотя в те времена этого слова еще не придумали.
Тем, кем всегда были граф и Викторий.
И пусть я подозревала мужа в связи с нечистой силой еще сразу же после замужества, но искренне считала, что раз он смог ступить на святую землю — значит мои подозрения ошибочны.
А когда алые глаза связали мою волю окончательно подчинив себе, мне было уже все равно дьявол ли мой муж, или ангел — лишь бы он был ближе ко мне, лишь бы не лишал меня удовольствия, лишь бы не оставлял меня одну.
Сейчас же выяснилось, что даже если бы я и вздумала пойти к священнику еще в те времена, когда граф не успел проникнуть в меня так глубоко, то пользы это бы не возымело.
Крест и вера в Господа бессильны против вампиров. Потому что мой крестик насмешкой всей церкви спокойно покоился на моей груди.
Впрочем, толком об этом подумать я не успела. Потому что спустя считанные секунды после боли на меня обрушились воспоминания.
Воспоминания о прожитых в браке пятнадцати годах и о том, что же происходило со мной на самом деле.
О том, что делал со мной граф, о том, что внушал мне.
Это было похоже на то, будто перед моими глазами прокрутили отдельные моменты моей жизни. Моменты, которых до этого не было.
И я запомнила каждую эту мелочь с самого своего замужества и до дня смерти, потому что вампиры не умеют забывать.
Первое время, что мы жили вместе, граф лишь внушал мне страсть и плотский интерес. И горячее желание его тела и ласк, неважно какими грубыми они были. Однако за пятнадцать лет, что он провел в моей спальне, страсть перестала быть лишь плодом внушения, а моя больная привязанность к графу и зависимость от его поцелуев никуда не исчезли после обращения.