Когда граф наконец вернулся, стоял солнечный день. Я спала в своей комнате без окон, но легко услышала шум подъезжающего отряда и тут же вскочила. Ведь вряд ли стража, охранявшая стены замка, впустила бы кого ни попадя.
Моментально одевшись, я выскочила в коридор. Свет солнца был губителен для меня, но узкие бойницы пропускали его совсем немного, позволяя разглядеть происходящее во дворе и остаться в тени.
Да, на черном коне восседал граф, закутанный в плащ, а позади него был целый отряд рыцарей. И если бы не солнце, я бы бросилась к нему на шею, наплевав на все последствия.
Так вот куда он уезжал.
Видимо, поняв, что я взяла жажду под контроль, он решил вернуть в замок полный гарнизон и своих рыцарей, связанных с ним вассалитетом.
И теперь все снова станет как прежде.
Радость переполняла меня. Потому что даже несмотря на то, что без графа мне не приходилось постоянно наблюдать за мучениями людей, эта неделя была для меня нестерпимо долгой.
Граф делал мне больно постоянно, но без него было еще больней. Странная нездоровая привязанность, которую я называла любовью, а он властью.
Когда все наконец собрались на пир, я заняла свое положенное место рядом с графом. По другую руку от него сидел Викторий, а все места за столом были забиты людьми. Так не было с тех пор, как я стала вампиром.
— Я рада видеть вас, граф. Но почему вы ничего не сказали мне о том, куда уезжаете? — тихо спросила я.
Сейчас нас смог бы расслышать только Викторий, но он демонстративно отвернулся.
— Я твой муж, а не слуга. Я не должен сообщать тебе о каждом своем шаге, — так же тихо ответил граф.
— Простите, — я опустила глаза. — А могу я хотя бы узнать причины вашего отъезда?
Конечно, я поняла, зачем ему понадобилось так внезапно уехать, но хотелось бы услышать это от него.
— Что ж, разумеется, об этом ты можешь узнать. Официально я собирал своих рыцарей в свой замок. Но на самом деле я знакомился со своей новой женой.
Эти его слова ошеломили меня.
Одной фразой граф буквально перевернул мой мир, заставив сердце разбиться на тысячи осколков, чтобы после каждый из этих осколков застрял в области груди, причиняя физическую боль.
Только вбитая с детства выдержка и «леди должна оставаться леди, даже если она горит» позволили мне сохранить лицо и позорно не разреветься при всех сидящих в зале рыцарях.
— Что ж, надеюсь, что вы не нашли то, что искали, — одеревеневшими губами выдавила я и после, сославшись на недомогание, встала из-за стола.
Последние остатки самообладания ушли на то, чтобы с достоинством покинуть зал. Больше всего мне хотелось закричать, но я не могла позволить себе этого. Я даже не могла убежать из замка, чтобы поплакать где-нибудь в лесу, так как на дворе все еще светило солнце.