Кабинет Фавро — в самом конце. Перед дверью, за столом с телефоном, сидит секретарша, мадмуазель Пепен. Смотрит на Бриссона расширенными от ужаса глазами, но хватается за телефон. А ведь раньше из себя королеву изображала, "кто меня сегодня в кафе поведет, вы, мсье Грегуар, или мсье Кариньян?". И в прошлом году Бриссона обидела, нахально над ним посмеялась, унизила при всех. Брось трубку, шлюха, руки покажи! Убить что ли тебя — нет, сначала Фавро, главного мерзавца, затем тебя, и последним патроном, себя. Жалко Мари — но какое-то время она проживет, увезенные вещи продавая, а после надеюсь, найдет себе кого-то. А мне — сделать лишь последний шаг.
Фавро за столом не было. Он стоял в стороне, у шкафа. И держал в руке автоматический кольт, нацеленный на Бриссона.
— Кого вы там убили? — спросил он — и не делайте резких движений, я выстрелю раньше. Я лейтенант запаса.
— Рене — ответил Бриссон — и вашего любимчика Гарона. И еще Симону — ее мне жаль, но вышло так.
— Гарона жалко — сказал Фавро — что ж, я думаю что гильотина для вас будет заслуженной карой. Вы — великолепное доказательство моей теории. Что тот, кто был животным — может двадцать лет притворяться человеком, но никогда им не станет. Бросьте револьвер — если не хотите получить в лоб пулю сорок пятого калибра.
И что после — суд и казнь? Нет — а вдруг успею? Ведь бывает, что и плохой стрелок побеждает умелого.
И тут в спину как удар ножом, затем еще один. Мадемуазель Пелен держала браунинг — этих карманных пистолетиков, калибра 6.35, модель 1906 года, было выпущено больше миллиона, и еще больше его подобий от других фирм. Излюбленное оружие для скрытого ношения, не только гражданскими лицами, но и офицерами спецслужб. Похож на игрушку — но достаточно смертоносен на ближней дистанции, из-за очень удачного для своего калибра патрона.
— Вы поспешили, Жюли — сказал Фавро, ногой откидывая револьвер на всякий случай, подальше от тела Бриссона — теперь придется придумывать вам оправдание. Стрелять в спину — теперь придется доказывать, что это была самооборона.
Секретарша скромно опустила взгляд — подумав, что в данной ситуации даже самый тупой полицейский не усомнился бы в праве на самозащиту. Но шеф в своем репертуаре, хочет даже тут показать, что он благодетель, царь и бог — и уменьшить размер осязаемой благодарности за спасение своей жизни. Может, и не стоило бы ее спасать — но где гарантия, что этот Бриссон и меня бы не убил, как несчастную Симону? Да и новую работу найти сейчас будет сложно. Так что придется подыграть.