– Поди-ка сюда, на коне прокатишься, пока лошадей пастись не отпустили.
Лошадь, которой выпало его катать, стояла смирно, перебирая ушами, и косила на него лиловый глаз. Им она сразу многое видела, судя по отражению, не то, что глупый бычок. Славка на сенокосе ее не видел, видимо она не работала и, наверное, изнывала от безделья. Он и моргнуть не успел, как вознесся над ее спиной и уселся, широко раздвинув ноги. Штанины задрались и голыми коленками он ощутил какие горячие у лошади крутые бока. Сидеть на костлявой спине оказалось неудобно, совсем как на гребне крыши, куда его однажды затащил неугомонный Ленька. Славка обеими руками вцепился в уздечку, испуганно поглядывая на папу Митю – высоковато!
И едва не скатился по гладкому лоснящемуся боку, но удержался, вцепившись в гриву. Уф-ф! – выдохнул он от неожиданности, поудобнее устраиваясь на спине. Фыр-р! – насмешливо откликнулась лошадь. Поняла, какой неопытный ездок на нее взгромоздился. Но терпеливо дождалась, пока папа Митя, легонько хлопнув, не отправил ее вперед. И лениво пошла, мерно кивая головой, – куда глаза глядят.
Славка сидел на лошади прямо, как гвоздик, и каждый лошадиный шаг отдавался во всем его теле. Так, неспешно, он объехал вокруг избы, а на втором круге приспособился, осмелел и натянул уздечку. Лошадь остановилась. Управлять ею оказалось несложно, даже приятно. Потянешь влево – идет налево, взмахнешь правой рукой – забирает правее и прибавляет шагу. Но вскоре ему надоело кружить на одном месте. Славка стукнул пятками по лошадиным бокам и резко дернул за уздечку. Лошадь задрала голову, дико всхрапнула и понесла.
Он зарылся лицом в жесткую гриву, судорожно вцепился в нее обеими руками и еще успел расслышать вдогонку: «Бросай узду!» И больше ничего не помнил, лишь изо всех сил стискивал коленями лошадиную спину. Куда они мчались по кочкарнику, он не видел, лишь слышал запаленное дыхание и стук копыт. Промчавшись бешеным галопом с километр, лошадь сбавила ход, остановилась, шумно поводя вспотевшими боками. Славка, зверьком вцепившийся в гриву, осторожно приподнял голову и глянул по сторонам. Лошадь неторопливо брела берегом речки, подхватывала губами пучки сочной травы, видать, смирилась с наездником.
По тропинке от стана к нему бежали люди. И впереди всех мчался папа Митя. Испуг еще дрожал в груди, но Славка уже ликующе подумал: «Удержался, не упал!» Нашарил запутавшуюся в гриве уздечку, расправил плечи и направил лошадь навстречу бегущим. Она послушно развернулась и пошла, медленно и виновато переступая копытами. Понимала, какой переполох устроила.