«Сильно ты ему мешаешь», – вспоминал слова Спасибо. Одно нестерпимое желание владело им сейчас – выведать, кто он, этот человек, объявивший ему жестокую войну, откровенно бросивший вызов. И стар и млад в поселке знали, как он бережет диких коней. Чужие люди сейчас меньше всего волновали Андрея, понимал – все зло таилось в проводнике, без него приезжие тыкались бы в здешней тайге слепыми котятами. Но кто это мог быть, представить был не в силах.
Следы вездехода затерялись на подсохшей песчаной улице, слабая фара не могла их нащупать среди множества других, но Андрей все же проскочил поселок вдоль и поперек, приподнимаясь на сиденье и заглядывая в каждый мало-мальски подозрительный двор, пока не свернул в тесный проулок, к дому старшего охотоведа Темникова. Не хотелось ему навещать начальство – трудно складывались в последнее время их отношения, но что делать, – надо было сообщить о браконьерах.
Темников будто ждал его: вышел на звук мотоцикла, отворил высокие крепкие ворота и впустил Андрея во двор. Родион Петрович вторую неделю жил без семьи. Отправил жену и ребятишек на материк и засмурел, должно быть, в одиночестве – встретил своего помощника радушно. Пригласил в дом, заставил раздеться, усадил за стол и только тогда внимательно выслушал его сбивчивый рассказ.
– Что делают, мерзавцы, такого конягу загубили, ни себе ни людям. Теперь конец табуну, выбьют его без вожака, – изредка прерывал он Андрея, припечатывал ладонью колено, огорченно качал головой.
– Поквитаюсь, себя положу, но браконьеров отыщу, не прощу им Игреневого, – выдохнул Андрей, заново пережив приступ обжигающей ненависти.
– Ты только глупостей не натвори в горячке, – забеспокоился Темников. – Говоришь, пугнул их, подумай, может быть, заметил кого, признал?
– Да где там, разве разглядишь, – вздохнул Андрей. – Они высоко за скалами прятались. Но надо учесть, что стреляли из армейского автомата и гоняли табун на мощной машине, из города люди, двое военные, – дотянулся он до ватника, полез в карман и высыпал на стол стреляные гильзы. – Другое меня мучит – кто-то из местных водил браконьеров по тайге, дознаться бы кто…
– Может быть, охота пуще неволи, – Темников задумчиво перебирал гильзы, озабоченно посматривал на егеря. – Намотался ты, вижу, сегодня, давай-ка чайку сообразим, а то и чего покрепче можно с устатку. А что? Воскресенье, отчего без жены не разговеться, ты как на это смотришь?
В любое другое время отказался бы Андрей от приглашения, но в этот поздний вечер поддался: крепко тряхнула его смерть Игреневого, а более всего не хотелось сейчас возвращаться в свой пустой холодный дом, оставаться там наедине с мрачными мыслями. Здесь, у Темникова, было тепло и уютно, тянуло расслабиться, крепко вымотал его этот день, усталость не проходила, напряжение держало тело мертвой хваткой.