«А может быть, просто наговаривают люди на Темникова, завидуют его широте, хлебосольству, а я воображаю чего нет», – устал от темных мыслей Андрей и отбросил их, когда на пороге появился хозяин. Родион Петрович, улыбаясь, широким жестом приглашал его оценить стол.
– Ну, начнем! Вдвоем и ужинать веселее, – и поставил на сытном столе последнюю точку – припечатал скатерку бутылкой коньяка.
– Ого, вот это праздник, – удивленно присвистнул Андрей, – неужто это наше сельпо расстаралось, завезло в магазин коньяк, давненько его не было, да и не в почете он у нас.
– Знаю я тебя, ты питок известный, потому и предлагаю коньячишко, – ушел от ответа Родион Петрович. – Думаю, этого-то благородного зелья попробуешь. А вообще, одобряю. Молодец, что не увлекаешься, хотя и удивляюсь, как ты тут не одичал. Такие, как ты, одинокие, через год обычно чудить начинают. Не одного егеря злодейка погубила. А что, в самом деле ты с собой всегда фляжку со спиртом носишь, неужто терпишь, не прикладываешься?
– И терпеть нечего, для дела ведь ношу, мало ли что в тайге случиться может, особенно зимой.
– Ладно, хватит разговоры городить, выпьем за встречу!
Рюмка обжигающей ароматной жидкости сразу же отозвалась в нем, заиграла в каждой жилочке, вызвала аппетит. Андрей только сейчас понял, как он голоден – всухомятку прошел день. Разохотился, налег на еду.
– Ты бы рассказал поподробнее, как за браконьерами гонялся, – неожиданно попросил его Родион Петрович, и Андрей вновь принялся вспоминать, переживать свою оплошность, перебирать эпизоды неудавшейся погони. И чем больше казнил он себя, размягченный застольем, тем увереннее звучал, крепчал голос хозяина.
– Да не бери ты, Андрюха, в голову. Ну, промахнулся, упустил браконьеров сегодня, попадутся они нам завтра, никуда не уйдут. Сколько веревочке ни виться… А если из-за каждого упущенного казнить себя станешь, надолго ли тебя хватит? Такие, как ты, молодцы мне нужны. Но поберечь себя надо, не лезть на рожон, не ровен час – подстрелят. Слушай, хватит, наверное, тебе по чужим углам ютиться, пора свой дом ставить, чувствую, ты здесь решил надолго обосноваться. Через неделю-другую поеду в город своих забирать, зайду в управление, замолвлю словечко. Ссуду возьмешь, а с лесом поможем, – Родион Петрович уже тряс кудлатой головой, говорил, как будто советовался с Андреем. – Сработаемся мы с тобой, хоть и горячий ты парень. Остудит маленько жизнь, в самый раз будешь. Я вот здесь шестой год живу, тоже со стороны пришел, а прижился, не стронешь с места.
Андрей никак не мог уловить нить разговора – петлял он вокруг да около, как тропа на маряне у Белого мыса. Непонятно было, к чему клонит Темников.