Мне не пришлось долго вспоминать. Встреча с Броком слэш Джейком была словно выжжена в моем мозгу. Я выставляла в витрину свежие кексы, дверь открылась, прозвенел колокольчик, я подняла глаза, он посмотрел на меня. Затем он улыбнулся и направился прямиком ко мне, не обращая внимания на двух продавщиц, купил полдюжины сникердудлов и пригласил выпить пива.
Он был в моем магазине всего секунд тридцать, когда я согласилась пойти с ним на свидание.
Мне казалось, что это был самый крутой ход — без всякой фигни, дерзкий, смелый и самоуверенный.
Не говоря уже о том, что он был самым красивым мужчиной, которого я встречала.
И не прошло и пяти секунд, как я согласилась (к восторгу и удивлению девушек, стоящих за стойкой в моем магазине).
Я уставилась на него.
Потом меня осенило, и я выпалила:
— Ты считаешь, что я красивее Оливии?
— Детка, — пробормотал он, ухмыляясь, и сжал мою руку, но больше ничего не сказал.
Ой. Он считал, что я красивее Оливии.
— Кажется, мне нужно более внимательнее рассмотреть себя в зеркале, — сказала я ему, и его тело затряслось от смеха, он разжал руки, стал просеивать мои волосы сквозь пальцы, а затем притянул мою голову поближе к своему лицу.
— Как насчет того, чтобы потом рассмотреть себя в зеркале, — пробормотал он, опустив глаза на мои губы.
— Потом? — Прошептала я, понимая, что означает его взгляд, опущенный на мои губы, так было и раньше, но гул в комнате изменился, стал более теплым, интимным, и я поняла, что у него на уме.
— Да, — он поднял свой взгляд к моим глазам, затем придвинул еще ближе мою голову, но наклонился в сторону, к моему уху, прошептав:
— Я съел кленовый пирог с пахтой во время обеда, кусок шоколадного торта, пока смотрел футбол, но у меня все еще есть желание попробовать что-то сладкое и любимое, я хочу попробовать прямо сейчас свою Тэсс.
Я почувствовала покалывание на коже головы и еще в трех местах.
— Хорошо, — прошептала я, вытягивая руки между нами, чтобы обхватить его и прижаться к нему грудью.
Его губы скользнули по моей шеи, затем вернулись, заставив меня непроизвольно передвинуть бедра у него на коленях, он вернулся к моему уху, зарычав:
— Обожаю тебя, черт побери, любить внизу, детка.
Я задрожала всем телом, потому что мне тоже это нравилось, но нравилось еще больше, когда он рычал мне эти слова на ухо.
— Брок, — прошептала я.
Его рука скользнула по моей спине, крепко обхватив, пальцы погладили легко, как перышко, одну сторону моей груди, когда он продолжил:
— Никогда за всю мою гребаную жизнь, у меня не было ни одной такой сладкой киски, Тесс, как твоя.