– Вы не попытались его разыскать?
– А вы как думаете? К телефону у него никто не подходит. И дверь квартиры никто не открывает, сколько ни звони.
– А в полицию вы сообщили?
– Почему, вы думаете, здесь оказались эти детективы?
– Я этому удивился, и всё.
– Честно говоря, я понятия не имею, что меня ждет. Не понимаю, что означает отсутствие этого человека в такой день.
– Но вы ведь могли заблаговременно подыскать другого вице-президента?
– Дело в том, что мое положение очень шаткое. Я еврей. А мой вице-президент хоть и симпатизирует немцам, но сам, по его заверениям, не антисемит. Ой-ой-ой, когда неприятности сыплются одна за другой, не понимаешь, что надо делать. Я уже с полгода жду, что немцы скоро придут, вот и подумал, что совсем не помешает иметь вице-президента, симпатизирующего немцам.
Альберехт ничего не ответил, потому что директор после сказанного выдержал паузу, которая была частью его рассказа.
И тот продолжал:
– Но если я вдруг уволю этого прогермански настроенного вице-президента, что тогда скажут фрицы?
– Я восхищаюсь вашим мужеством, тем, что сегодня утром, когда ваш вице-президент не вышел на работу, вы обратились в полицию.
– Вам это представляется не слишком продуманным поступком, – сказал директор, – да так оно и есть. Но увидев сегодня утром, как эти гады летят по небу, я разозлился не на шутку, вы меня понимаете. И подумал: черт побери, будь, что будет. Если Орлеманс не вышел на работу оттого, что по уши занят докладом немецкой разведке, выдает ей все-все, что сам знает, то пусть наши его арестуют и поставят к стенке, пока не поздно.
Директор сделал шаг к двери и открыл ее перед Альберехтом.
– До свидания, господин прокурор. Вы слышали, что я сказал: если у него на уме недоброе, то его, надеюсь, арестуют и поставят к стенке, пока не поздно. Его фамилия Орлеманс и живет он на аллее Гроция, дом 32.
«Вместо того чтобы дать пятьсот фунтов, директор банка напоминает мне о моих служебных обязанностях. И что же делать?»
У Альберехта закружилась голова, и он принялся сетовать на свою судьбу, которая словно вела его от злодеяния к злодеянию.
И что же делать?
Вообще-то в обязанности ангелов-хранителей не входит давать советы душам, вверенным их попечению. Ибо как может ангел проследить эти извилистые стези человеческих поступков, не замаравшись? Движения человеческой души ведомы только Господу Богу, а наша компетенция – передавать человеку Его благие вести. И делать рукой предупреждающий жест, когда манит черт. И спешить на помощь, когда грозит несчастье. И преграждать путь смерти, пока не пробил час, – но когда этот час пробьет, знает только Господь Бог, мне это тоже неизвестно.