— Занять позицию в траншее. Приготовить гранаты!
— Есть занять позицию!
Минометчики, с опаской поглядывая на холм, торопливо начали устраиваться в траншее. Ленька проверил занятую бойцами позицию, увидел в соседнем окопе Дениса. Сделал страшные глаза, придушенно крикнул:
— Эй, пехота, оглянись — душа-то в пятках!
— От пехоты слышу. Минометики-то ваши — тю-тю…
И тут за пологим холмом впереди послышался гул моторов. Танки пошли в атаку. Гул нарастал. Неожиданно из-за холма выползли немецкие танки с черными крестами, поджарые, угловатые. У Дениса волосы шевельнулись на голове.
Впереди и сзади траншеи начали рваться толовые шашки, означавшие, что танки открыли огонь. В окопах замерли. А рев дизелей и лязг гусениц накатывается, нарастает. Напрягаются нервы.
Из своей ячейки Денис отчетливо видит фашистские кресты на броне приближающихся танков. Он знает, что немецкие танки отремонтированы специально для обучения солдат, и все-таки ненавистные эти кресты бросают в дрожь. Передний танк движется прямо на него. Он приближается не очень быстро, но неумолимо. Невозможно оторвать глаз от страшной этой махины. И вдруг танк в упор стреляет в Дениса из пушки.
Чулков мигом ныряет в окоп, но уже в следующую секунду встает и швыряет в танк учебную гранату. Бросают гранаты Вадим, Карпухин, Кокарев. Танк, готовый раздавить Дениса, вдруг закрутился на месте. Это означало, что одна гусеница разорвана. Чулков на мгновение замирает, смотрит влево, вправо, лихорадочно соображает: что делать дальше? Танк поворачивается задом, Денис бросает вторую гранату, и она звонко ударяется о броню башни. Открывается верхний люк…
«Теперь надо уничтожать экипаж», — мелькает в голове Дениса.
Выпрямившись во весь рост, Денис поливает из автомата «вражеских» танкистов, которые переваливаются через борт люка.
— С ума спятил! — слышит Ленькин голос. — Срежут из пулемета…
Чулков прячется и все-таки успевает увидеть: «горят» уже два танка, а третий, перебравшийся через траншею, бестолково мечется в тылу роты. Пехоту «противника» на правом фланге отсекли от танков «огнем» из автоматов и ручных пулеметов и не дают ей поднять головы. Но вот три танка, вырвавшись из дыма и виляя из стороны в сторону, начинают утюжить траншею.
«Ох, черт! Они же по-настоящему сейчас нас раздавят!»
Рев танка вдруг раздается где-то совсем рядом. Чулков упал — ноги стали ватными. Над его головой оглушительно залязгали гусеницы, поплыло днище.
Денис в ужасе кричит:
— А-а-а! — и закрывает голову руками. Земля сыплется за шиворот, на плечи, попадает в рот.