Посудина пристала, были слышны команды на швартовку, из медного раструба под потолком донеслось:
– Эй, в кочегарке! Отдыхать пока!
– День простоим точно, – старик Гаст поднял к потолку указательный палец.
Зарешеченное окошко открылось, и в него бросили связку мисок…
– Разбирай, подставляй!
Процедура приема пищи Кинту уже была известна, он дождался, когда все разберут помятые медные миски, и выстроятся к двери, и встал последним. Через окошко каждому плюхнули в миску каши, потом подали холщовый мешок с деревянными ложками, затем бурдюк с водой.
– Третий год я здесь, – старик Гаст подсел к Кинту и тихо прошептал, – пароход хозяина огибает материк с юга, идет близко к берегу, только у Актура выходит в море подальше, затем, поворачивает на север. Сегодня угля загрузят, его хватит еще на пять дней пути, а потом недалеко от Майнга в устье реки последняя остановка на Зарве и загрузка углем.
– А потом куда?
– К Мокку, мимо архипелага «Десяти зубов», опасное место… и штормит, и пираты бывает, нападают.
– А хозяин не пират?
– Нет, он возит что-то незаконное между материками, иногда рабов, иногда оружие.
– Людей у капитана много на пароходе?
– Точно не скажу, может десять человек, может больше.
– Вы сами-то откуда? – Кинт чуть плеснул из бурдюка воды в миску и сполоснул ее, потом наполнил водой и напился.
– У меня была ферма, недалеко от Тэка, а в Северную войну…
– … пришли северяне, разграбили ферму, а вас продали, – закончил за старика Кинт, – знакомая история.
– Да, так и было… только вот с хозяином лучше, хоть и тяжело уголь кидать, зато кормят и почти не бьют, а когда у северян был, – старик махнул рукой, – вообще, не знаю, как выжил.
Наверху, в стороне угольного бункера что-то заскрипело, а из медного раструба донеслось:
– Готовьтесь принимать!
Все как по команде отошли в сторону, намочив куски тряпок и прикрыв ими носы и рты.
Снова затрещало и заскрипело, сверху в опустевшее помещение угольного бункера упал столб света, затем показался широкий деревянный лоток, по которому, громыхая и поднимая клубы черной пыли, посыпался уголь. На рассвете следующего дня всех в кочегарке накормили, пароход отчалил и снова в море, снова бросать уголь в топки, но был и положительный момент – всем рабам дали выспаться прошедшей ночью.
На третий день перехода случилась беда – начало штормить, пароход кренился то на нос, то на корму, его то поднимало на волнах, то бросало вниз, из-за чего с тормоза сорвалась груженая углем вагонетка, она летела прямиком на молодого, который даже не видел этого. Старик Гаст, каким-то невероятным образом успел подскочить и оттолкнуть мальчишку, а сам угодил под тяжелую вагонетку, и ему раздавило голову…