– Отлично. Веди.
Они вышли из натопленной бани в холодную дождливую темноту.
– Может, подскачем до базы на лошадях? – предложил Никифор. – Два кэмэ в такую непогодь – это час времени.
– Согласен. Пахом, где твои лошади?
– Здесь недалече, на берегу.
Они спустились к воде и обнаружили трех смирно стоящих стреноженных коней, которые при появлении Пахома слегка заволновались, начали прядать ушами и всхрапывать.
– Чуют волка… – пробормотал Никифор на ухо Тарасову, добавил громче: – А ты как же, парень?
– Со мной пусть сядет, – сказал Дмитрий, – я легче всех из вас.
– Я так добегу, – отказался проводник. – Вы не пугайтесь, если что… кони сами найдут дорогу.
– Чего пугаться, мы ужо пужатые, – хмыкнул Никифор. – Они у тебя человеческий язык понимают, что ли?
– Волчий, – донесся тихий ответ.
Расселись по коням. Дождь приутих, но продолжал моросить, волосы и лица стали мокрыми. Лишь Сергий, закутанный в старую телогрейку, которую нашел Пахом, и накрытый картузом, был пока сухим.
– Идите на северо-восток, – донесся из-за кустов ставший гортанным голос проводника. – Остановитесь, когда я вас окликну.
Тарасов тронул каблуками бока лошади, и та послушно зашагала вперед, вдоль берега, потом поднялась повыше и повернула к северу. Сзади коротко взвыл волк. Лошадь вздрогнула и перешла на трусцу. Донесся приглушенный мат Никифора, которому ветка съездила по лицу.
Скакали, однако, недолго. Вскоре лошади снова перешли на шаг, лавируя между деревьями, и на пригорке остановились.
– Где же он? – подъехал к Тарасову Никифор.
– Я здесь, – послышался голос Пахома, низкий, хрипловатый, идущий словно из-под земли. – База МЧС в сотне шагов отсюда.
– Ничего не вижу. Ты же говорил, что у них вышки с прожекторами.
– В такую погоду часовые обычно сидят в дежурке.
– Олухи царя небесного! Так они всю свою технику проморгают.
– Слезайте, дальше пойдем на своих двоих, – скомандовал Глеб.
Всадники спешились.
Лошади по-прежнему вели себя неспокойно, вздрагивали, прядали ушами, и Тарасов понял, что Пахом сопровождает их в облике волка.
Двинулись через мокрый лес, вглядываясь в темноту и прислушиваясь к шелестящей дождем ночной тишине. Вышли к забору высотой в два с лишним метра. Никифор наступил на что-то мягкое и живое, шарахнулся в сторону, выцеливая стволом «винтореза» это живое. Сверкнули желтые волчьи глаза, раздалось ворчанье, затем голос оборотня, в котором почти не осталось ничего человеческого:
– Осссторожжжнее… зздессь пподкопп… ппролезете…
Черная тень мелькнула у забора, исчезла в траве.
Дмитрий нащупал рукой довольно широкий лаз, вырытый звериными лапами, протиснулся под забор на территорию лагеря МЧС. За ним с трудом пролезли Тарасов с мальчиком и Хмель.