— Какие между ними были отношения?
— Нормальные… То есть, как-то пробегала между ними черная кошка, но потом они помирились и стали не разлей вода.
— Черная кошка? — переспросил Беркович. — Нельзя ли подробнее?
— Девушка, — коротко сказал Свищев. — Андрюша встречался с Машей Циклер, а потом Фима ее отбил. Маша не из нашей компании, но иногда приходила. Впрочем, когда возник скандал, она перестала к нам заглядывать.
— Значит, был скандал?
— Но послушайте, старший сержант! Это случилось несколько месяцев назад, во-первых. И они давно помирились. А во-вторых, кто у кого девчонку отбил? Фима у Андрея! Так кто кого мог ненавидеть, если на то пошло? Если бы Андрей стрелял в Фиму, я бы еще понял, Андрей ведь, кстати, и стрелок был отличный, он служил в «Голани», а Фима в трех шагах не попал бы…
— Да я все понимаю, — с досадой сказал Беркович, — и вовсе не обвиняю Будкера в умышленном убийстве.
— Это нелепая случайность! — твердо сказал Свищев. — Хватит одной трагедии. Если Фиму отдадут под суд, это будет несправедливо.
— Нам ли решать? — вздохнул Беркович и направился к эксперту, который закончил работу и разрешил парамедикам унести тело.
— Очень точное попадание, — сказал Хан старшему сержанту. — Прямо в сердце. Стрела вошла сверху под углом градусов сорок. Удар был не так уж силен, из этого лука иначе и не получится… Могу себя представить на месте этого Будкера. Помнишь, в прошлом году солдат случайно застрелил сослуживца? Не знал, что пуля в стволе. Его потом несколько месяцев в психушке лечили.
— Да, я слышал, — сказал Беркович. Он был согласен и со Свищевым, и с Ханом. Достаточно было посмотреть на Будкера, чтобы проникнуться к нему участием.
— Можно посмотреть на эту проклятую стрелу? — спросил Беркович.
— Конечно, — Хан протянул старшему сержанту пластиковый пакет, в котором лежала стрела с перьевым оперением. На тускло блестевшем наконечнике были видны приставшие к металлу крохотные темные комочки.
— Кровь? — спросил Беркович.
— Естественно, — кивнул эксперт. — И есть еще следы грязи. Вот эти едва заметные комочки, они чуть светлее, чем запекшаяся кровь.
— Следы грязи? — удивился Беркович. — Откуда?
— Стрелой пользовались, не так ли? И никогда, кстати, не попадали. Естественно, что наконечник в земле.
— Это свежая грязь?
— Да, — уверенно сказал Хан.
— Ты можешь определить, с какого именно места на поляне? Если вообще грязь с этой поляны…
— Могу, — нахмурился эксперт. — Возьму пробы и сравню. Но зачем это тебе?
— Так, — туманно сказал Беркович. — Сколько времени займет анализ?