— Мне тоже, — ответила я и, только произнеся эти слова, поняла, что говорю искренне. Мы посидели с минуту, рассматривая друг друга. Сможем ли мы это сделать? Сможем ли быть хорошими по отношению друг к другу? Сьюзен казалась убежденной в том, что мы сможем, и она была готова сделать первый шаг.
— Хорошо, — сказала она. — Теперь давай возьмем себя в руки и пойдем.
— Вы намного лучше держите себя в руках, чем я.
— Это приобретенная черта, — вздохнула Сьюзен. — И это исключительно внешнее. Беги в душ, я подожду здесь. Обещаю не совать никуда нос. — Она подняла обе руки вверх, как будто давая клятву.
— Хорошо. — Я встала. — Спасибо, Сьюзен.
Она закрыла глаза буквально на полсекунды и кивнула.
Я направилась в ванную и, прежде чем закрыть дверь, сказала, что я не против, если она сунет нос туда, куда ей захочется.
— Ладно! Но ты можешь об этом пожалеть, — ответила Сьюзен. Я улыбнулась и ушла в душ. Пока я мыла голову, то думала обо всех тех вещах, которые мне хотелось сказать ей на протяжении долгих недель. Я думала о том, что мне хотелось сказать ей, какую боль она мне причинила. Мне хотелось ей сказать, как она ошибается, как мало она на самом деле знала о своем сыне. Какой недоброй она была. Но вот она пришла ко мне, она стала совершенно другой, и, казалось, что говорить всего этого не стоит.
Я оделась, вышла в гостиную. Сьюзен сидела на диване и ждала. Каким-то образом ей удалось поднять мне настроение.
Она отвезла нас в случайный ресторан, который она нашла с помощью приложения Yelp[14].
— Утверждают, что место тихое и там подают великолепные десерты. Подходит?
— Конечно, — одобрила я. — Люблю новые места.
Наш разговор, если он не касался Бена, тек не так свободно. Я рассказала Сьюзен, что не близка с родителями. Она ответила, что ей жаль об этом слышать. Она сказала мне, что пыталась занять свое время разными проектами, но не могла ничем заниматься дольше нескольких месяцев.
— Я осознала, что слишком зациклилась на доме, поэтому я прекратила его ремонтировать. Но, честно говоря, только реновация меня и занимает!
В конце концов разговор вернулся к тому, что нас объединяло: к Бену, умершим мужьям и утрате.
Сьюзен рассказывала мне истории о детстве Бена, о тех неприличных вещах, которые он делал, о шутках, которые он пытался сыграть. Она рассказала и о том, что он всегда просил поносить ее украшения.
Представив Бена в женских украшениях, я тут же засмеялась.
Сьюзен сделала глоток чая и улыбнулась.
— Ты даже представить себе не можешь! На Хеллоуин он всегда хотел одеться колдуньей. Я объясняла ему, что он может одеться волшебником, но он хотел быть ведьмой. Думаю, ему просто хотелось выкрасить лицо в зеленый цвет.