Таким образом, я была совершенно свободна по крайней мере до десяти часов, хотя Харлампий и будет ждать меня все это время в машине.
Я встряхнула головой, отгоняя воспоминания об упёртом водителе.
Собравшись всей дружной пыльной компанией археологов, мы отошли на приличное расстояние от кургана и расположились на живописном пригорке. Мужчины быстро собрали костёр, девушки, включая меня, расстелили походную скатерть прямо на земле. Оказалось, что профессор и его коллеги уже закупили все, что необходимо. Мясо, вино и овощи, среди которых была тьма-тьмущая оливок.
— Оль, а когда вы успели скинуться на это все? — спросила я девушку, успевшую стать мне вроде как подругой.
Она улыбнулась.
— О! Не беспокойся! Валерий Павлович всегда устраивает шашлыки в честь начала новой миссии. За свой счёт!
— Надо же, — удивилась я.
— Валерий Павлович — очень щедрый человек, — закивала головой она.
А мне пришлось поверить.
Когда все было готово, мы расселись вокруг костра, и весёлые истории потекли ручьём. Старшие коллеги рассказывали свои байки, остальные смеялись.
Слева от меня оказалась Вера из моего института, а справа расположилась Оля. Ну, хоть с одной стороной повезло.
— Лана, ты не могла бы чуть отодвинуться, — проговорила одногруппница в какой-то момент, — и смейся, пожалуйста, тише!
Она запрокинула голову назад, странно потирая виски и переносицу.
— Что случилось? — спросила я, двигаясь ближе к улыбающейся Оле.
— Мне нужен воздух, — встряхнула руками она, — кажется, у меня начинается гемикрания.
Она начала делать себе массаж шеи.
— Удивительно, а вокруг так приятно пахнет! — вдруг сказала она и перевела на меня подозрительно-распахнутые глаза.
А я ещё ближе прижалась к прыснувшей со смеху соседке.
— Странная она у вас, — раздался шёпот справа. Оля с трудом сдерживала рвущийся хохот.
— Да не то слово, — пробубнила я и добавила уже для Веры: — Что у тебя там начинается?
Одногруппница посмотрела на меня, как на круглую идиотку.
— Мигрень, — прозвучал ответ. — С новолатинского[4] «гемикрания» переводится как «половина головы».
Больше я старалась её ни о чем не спрашивать.
Солнце склонилось к закату, истории стали все тише.
— Вот был у нас как-то на раскопках странный случай, — начал говорить профессор.
А я неожиданно заслушалась его ровным размеренным голосом, привыкшим вести долгие и интересные лекции. Этот человек умел заинтересовать аудиторию, и, похоже, за этого его все и любили.
— Попал я как-то случайно на раскопки одного могильника под Ростовом, — продолжал он. — Очень богатое захоронение и, что интересно, в нем оказались вещи конца I века до нашей эры и I века нашей эры. Такое сочетание я лично, да и, думаю, большинство других археологов, никогда прежде не встречали. Это представляло несомненный интерес с точки зрения датировки… Но, собственно, я вовсе не об этом.