Чудеса да и только.
Роз опустилась в кресло и открыла меню. Ей нужно было заняться чем-нибудь, чтобы скрыть волнение. Но мисс Харрис не стала делать того же. Она сложила руки на столе и посмотрела на Роз с лучезарной улыбкой, которая тут же напомнила последней о Хендриксе.
– Я так завидую тебе, что ты можешь собирать свои волосы в высокую прическу, – вдруг сказала мисс Харрис и коснулась своих волос длиной до плеч. – Я не могу. Я похожа на кукол из Маппет-шоу. А ты очень красивая, что с распущенными волосами, что с собранными.
– М-м-м… спасибо, – выдавила Роз. – Мисс Харрис, может, я покажусь грубой, но мне хотелось бы узнать цель нашей встречи. Вы позвали меня сюда, чтобы попросить залечь на дно на ближайшее будущее? Потому что я…
– Пожалуйста, называй меня Хелен. – Она подняла руку в знак протеста и обиженно улыбнулась. – Мисс Харрис баллотируется в сенат, и мне хотелось бы оставить ее в офисе.
– Хелен, – растерянно повторила Роз, чувствуя себя выбитой из колеи. Хотя, если подумать, ее мир перевернулся с ног на голову с тех пор, как она положила глаз на Хендрикса в том ночном клубе. Разве мог обед с его матерью чем-то отличаться? – Простите. Зовите меня Роз. Розалинда – старомодное имя, которое больше подходит какой-нибудь восьмидесятилетней старушенции, которая не носит нижнего белья и ест при помощи десен.
К счастью, Хелен захохотала вместо того, чтобы поморщиться и начать разглядывать скатерть, как часто делали лощеные дамы, сталкиваясь с нестандартным чувством юмора Роз. Единственная дочь Пола Карпентера не разучивала вальсы и не ходила на балы, как другие девочки в ее классе, и ее отсутствие манер проявлялось в самый неподходящий момент. Ее отец был слишком занят, игнорируя тот факт, что у него есть дочь, чтобы заметить, что танцам и школе она предпочитала встречи с двадцатилетними парнями, у которых были мотоциклы.
– У тебя красивое имя. Но мне кажется, мы не всегда воспринимаем собственные имена объективно. Если бы мне платили каждый раз, ко гда меня называли Хелен. – Она повернулась к официанту, который завис у ее локтя, и махнула рукой, отправляя его прочь. – А потом ты даешь собственному ребенку необычное имя, чтобы никто на планете не смог произнести его неправильно, и не получаешь ничего, кроме неприятностей.
– Хендриксу не нравится его имя? – не удержалась Роз. – Почему?
– Он говорит, что Хендрикс был халтурщиком, которого забыли бы до того, как ему исполнилось тридцать, если бы он не умер от передозировки. Кощунство. Этот человек был легендой. Так что не думай, что твоему жениху нравится, что его назвали в честь гитариста-виртуоза.