— Понимаю.
После паузы она сказала:
— Я старалась от этого отвертеться.
— О? Неужели?
— Днем, когда мы лежали на пляже, я поняла, что было бы гадко так поступить теперь, когда мы с вами…
— Когда мы с вами что? — Он приподнял брови, любопытствуя.
Она поморщилась — одними глазами.
— Словом, я тогда оставила вас, пришла сюда, позвонила Дракону и попросила освободить меня от этого задания.
— Он отказал, я полагаю?
— Он не мог говорить со мной. Ему делали переливание или что-то вроде. Но его помощник отказал… Как его?
— Поуп. — Он допил вино и поставил бокал на стол. — Мне, знаете ли, в это как-то трудно поверить. Ведь вы с самого Монреаля в этом участвовали. И притом вы, похоже, убеждены, что мне надо согласиться на эту работу…
— Вы должны, Джонатан!
— … и несмотря на все это вы хотите, чтобы я поверил, будто один приятный денек в моем обществе заставил вас резко изменить позицию. И я просто не могу не чувствовать, что вы совершаете ошибку, стараясь одну ложь замазать другой.
— Ничего я не изменяла! Все дело только в том, что мне очень не захотелось делать это самой… И вы прекрасно знаете, что это не только приятный денек, а нечто большее.
Он посмотрел ей в глаза, сначала в один, потом в другой, и кивнул.
— Да, нечто большее.
— И для меня все началось не сегодня. Я целыми днями сидела за вашим досье, кстати, полным до неприличия. Я знаю, каким было ваше детство. Я знаю, как ЦИР изначально втянул вас в работу. Я знаю об убийстве вашего друга во Франции. И даже еще до того, как я получила это задание, я видела вас по телевизору, в учебной программе. — Она еле заметно улыбнулась. — Вы читали лекцию об искусстве с таким нахальным высокомерием. Да я уже на девяносто процентов втрескалась в вас еще до встречи. А потом, внизу, в вашей галерее… мне было так приятно, что вы меня туда пригласили… и я просто не могла не рассказать вам все. Я же знала из досье, что вы туда никого не приглашаете… В общем, там, внизу… и вы сидите, такой счастливый, и все эти прекрасные картины, и этот голубой конверт с деньгами лежит на столе, такой беззащитный… Я должна была сказать вам, вот и все.
— Еще что-нибудь добавить можете?
— Нет.
— «О башмаках, о сургуче, капусте, королях» поговорить не желаете?
— Нет.
— В таком случае, — он подошел к ней и поднял за руки из кресла, — побежали наверх — кто быстрее?
— Побежали.
* * *
Мерцающий в дожде столб света падал на ее глаза, высвечивая в самые неожиданные моменты золотые арлекинские блестки. Он прислонился лбом к ее лбу и замурлыкал скрипучим от счастья голосом. Потом он отодвинулся, чтобы лучше ее видеть.