Я сразу проникся симпатией к старому, прожженному вояке. Он относился к тому типу людей, которые не будут вешать лапшу на уши и источать сладкие речи. Такие люди, говорят прямо что думают и требуют от своих собеседников того же.
— Доброе утро, уважаемый. Визит мой столь ранний, потому что дело не требует отлагательства.
— Доброе, доброе. Я Вас слушаю, генерал.
Видимо, ожидавший какого-то другого обращения, Малтис слегка скривился.
— Возникла некоторая неразбериха с теми тремя тысячами, что сейчас стоят тут лагерем.
— В чем же заключается неразбериха?
— В принадлежности этих войск. Ваши командиры отказались сменить место дислокации без вашего прямого приказа, и вообще, выполнять какие-либо мои распоряжения. Я жду объяснений.
— Мне кажется, все предельно ясно. Войсками командую я.
Седовласый командир кивнул:
— В этом-то и заключается моя основная забота, о дальнейшей судьбе вышеназванных боевых единиц.
— В чем же она заключается?
— Мари ездила к степнякам за войсками и вот они, но тут появляетесь Вы и вклиниваетесь между мной и ими.
— Войска дали не ей, а мне, соответственно, это моя армия.
— Вот как. И Вы со своей «армией» пришли под мое командование?
Я уже начал слегка раздражаться и первоначальная симпатия к генералу давно уже улетучилась. Дифирамб себе не ждал, но на элементарное «спасибо» за помощь в снятии осады рассчитывал!
— Я еще не определился, но одно могу сказать с уверенностью, что не собираюсь очертя голову бросать их на смерть. Судя по всему, войск у вас на порядок меньше, чем у противника и даже эти три тысячи не позволят склонить чашу весов в вашу пользу, особенно учитывая то обстоятельство, что официальная власть страны подписала пакт перемирия со Скандией.
Казалось, Малтис старательно избегает моего имени:
— Уважаемый, надеюсь вы понимаете, что если вы решите увести войска, мы не можем себе позволить вас отпустить.
— И как же Вы собираетесь «не позволять» нам уйти, интересно?
— Лучше бы нам не конфликтовать, сейчас идет война и каждый воин на счету.
— Прекрасно все понимаю, но пока не готов еще принять окончательного решения.
— Главное, поймите, что у Вас нет выбор.
Я громко рассмеялся:
— Нет выбора? НИКТО НИКОГДА не будет навязывать мне свою волю! Я поступлю, как сочту нужным, и ваше мнение мне не указ. Если я несколько минут назад и колебался, то теперь точно решил уходить. Если же ваши вшивые вояки попробуют нас остановить, то поляжет много людей, очень много. Причем, большая часть не степняков, а ваших мягкотелых служивых. Если вас это успокоит, я не собираюсь примыкать к противоположной стороне. Все! Аудиенция закончена!