Вам что, десять лет? И я плачу за нее штраф. Иногда в Мо я плачу за нее в туалете или она убегает на какую-нибудь помойку.
В гимназии (снаружи здание совсем убогое) она спрашивает у меня, как мое отчество, говорит учительнице, что я родственник, и — свободна. Смеется — сейчас получила четверку (когда только успела).
Как-то мы заходим с ней в кафе при магазине. У меня болит подбитый на улице глаз. Белок весь красный, и в глазах двоится. Как у Дэвида Боуи — говорит она с восхищением (это ее бывший кумир).
Мы пьем вермут и кофе, я читаю ее сочинение о ее любви с режиссером местной телестудии и удивляюсь. Она говорит, что это выдумка.
— Буду мучить Кузю, — кричит дочка моего сына, когда я прихожу к ней домой из больницы, где лежит ее отец со сломанной ногой.
Кузя — наш с сыном кот, который живет у нас уже восемь лет. Внучка моложе кота на два года, а Нэр моложе сына на четырнадцать лет. И вот приходит год, когда внучка идет в школу, а Нэр оканчивает свою гимназию. Ну а я — вдовец с десятилетним стажем. Задачка для школьников… Когда вы женитесь на своей подружке? — это опять внучка, ее мама выходит замуж каждые полгода.
О, Нэр. Не знаю, как, но я попал в патологическую зависимость от тебя. Если нет звонка — читаю письмо, нет письма — пучу глаза на фотографии или разглядываю негативы. Или думаю, где ты сейчас, что делаешь, чем занята. Вспоминаю прошлое, думаю о нашем будущем.
Я готов отдать тебе все, что имею: Кузю, квартиру, свой знаменитый шкаф прошлого века. А тебе безразлично и не нужно. Ты пишешь, а я читаю:
"Меня кто-то сильно обидел и причем уже восьмой раз. Я думала, что умираю, если еще жива. Я не люблю умирать и к тому же в восьмой раз. В мое. ч присутствии нельзя читать газеты даже если они очень интересны хотя вдруг я мертва и тогда газеты начинают приобретать вселенское значение".
Кто-то ей дороже и интересней меня просто потому, что всегда рядом и под рукой.
Глупая Нэр! Я люблю тебя как чайка — рыбку, бабочка — нектар, ящерица — горячий песок, кувшинка — воду, шнурки — ботинки, как ребенок маму, как девочка шоколад, как шахтер шахту, огонь — дерево, дождь — грибы, луна — звезды, романы — книжные полки, негр — белую, китаец — индианку, как спички огонь, как вода — камни, люблю тебя как африканец танцы, как беременная — селедку, как молоток — гвозди, как банан — свою шкурку!
Без тебя я умру — и даже чуть раньше, чем тебя не будет на свете! Почему я не женщина, а ты не мужчина? Я бы родила тебе сто детей — пятьдесят мальчиков и пятьдесят девочек. Черного, красного, желтого и белого цвета. Двух-трех в полоску, как зебры, трех-четырех пятнистых, как леопарды, двух похожих на стрекоз, трех — на стрижей. Пятнадцать-шестнадцать даунов, парочку близнецов с болезнью Паркинсона. И всем бы меняла пеленки, кормила бы грудью, укладывала бы спать и рассказывала, какой у нас самый красивый и умный папа — Нэр!