— Раз обстоятельства вашего дела столь сложны, что вы не можете объяснить в нескольких словах, мадемуазель, в таком случае ни к чему стоять тут до бесконечности. Поехали, — с этими словами он сел рядом, прямо за моей спиной.
— Куда? — спросила я.
— Ко мне домой. Здесь недалеко. Может быть, там вы объясните, куда и зачем вы идете.
— На самом деле, месье, я сбегаю из дому, — пояснила я наконец, набредя на нужные слова.
— О-о, протянул он, — это столь необходимо?
— Конечно. Иначе бы я не сбежала.
— Верю.
Больше он ничего не сказал, а я не пыталась ничего объяснять. Я просто ехала, смотря по сторонам и ежась от холодных струй дождя, затекающих мне за шиворот. От них не спасал даже камзол де ла Роша.
Он не солгал, когда утверждал, что живет неподалеку. Его поместье находилось в примерно в часе езды, и я подумала, что должна была слышать о его существовании раньше.
Спешившись, де ла Рош снял меня с седла и поудобнее перехватив, понес к входной двери.
— В такой час будить слуг ни к чему, — пояснил он, доставая из кармана ключ, — тем более, что их тут нет.
— Как, совсем нет? — спросила я, чтобы не молчать.
— Почти, — отозвался он уклончиво, — я давно тут не живу.
В холле меня поставили на пол. Я огляделась, но почти ничего не увидела, так как в доме было темно, хоть глаз выколи.
— Пошли, — велел де ла Рош, взяв меня за руку, — Господи, вы словно ледышка.
— Да, — согласилась я, — мокрая ледышка.
Хмыкнув, он завел меня в какое-то помещение.
— Садитесь в кресло поближе к камину, — произнес хозяин дома, — сейчас я разведу огонь.
— Не могу.
— Почему? — он, кажется, удивился.
— Не вижу никакого кресла. Вообще ничего не вижу. Тут темно.
На сей раз его веселье длилось несколько дольше. За это время он успел зажечь свечи, и я разглядела то самое кресло, о котором говорилось.
— Знаете, месье, я вся мокрая, так что, думаю, мне не следует туда садиться. Я испорчу обивку.
— Ерунда, — отмахнулся де ла Рош, — садитесь. Иначе, я сам вас туда усажу.
Я не стала спорить и села. В конце концов, это его дом и его кресло.
Вскоре огонь в камине был разведен. Он весело заполыхал, и я почувствовала исходящее от него тепло. Это было именно то, чего мне так недоставало. Я придвинулась к нему ближе и протянула руки, отогревая пальцы.
Между тем, де ла Рош протянул мне стакан с какой-то жидкостью.
— Выпейте, мадемуазель.
Я сделала глоток и узнала, что это коньяк. Не нужно думать, что я так часто пью коньяк, просто как-то мне удалось его попробовать. Причем, обстоятельства были почти такие же. Точнее, я тогда тоже была мокрая насквозь.