Внимательно осмотрев полки, она пришла к выводу, что для приготовления чего-то съедобного ей нужен кипяток. И тут она вспомнила, что взяла с собой сумку. Она села на пол и начала рыться в сумке, пока не нашла две фольгированные упаковки с детским печеньем. Она всегда носила с собой печенье для Фэй на тот случай, если малышка проголодается.
Эрин открыла упаковку и откусила печенье. Всего месяц назад она еще была няней Фэй и искренне наслаждалась временем, проведенным с девочкой. Вполне возможно, у Эрин скоро будет свой ребенок, но она не узнает этого наверняка, пока не сделает тест, который купила еще несколько дней назад. Но Эрин не торопилась, она не хотела, чтобы их с Дэном отношения определял результат теста. У нее пока еще есть время.
— Решила съесть все печенье одна? — Голос Дэна раздался у нее за спиной.
Она не слышала, как он встал.
— Дэн. — Она обернулась и увидела, что он садится на пол рядом с ней. — Как твоя рука?
— Лучше.
— Правда?
— Ага.
Эрин смотрела в его синие глаза и не могла понять, говорит ли он правду. Что ж, придется поверить на слово.
— У тебя есть еще печенье?
— Да, еще один пакетик, — помахала она упаковкой у него перед носом.
— А ты поделишься?
— Это детское печенье, Дэн.
— Но ты же его ешь, значит, оно вкусное, — пожал он плечами.
— Вкусное. И конечно, я с тобой поделюсь, но при одном условии, — добавила она, и брови Дэна удивленно поползли вверх в немом вопросе. — Расскажи мне три вещи о своем детстве, которые я еще не знаю.
— Это три условия, — нахмурился он.
— Таковы правила сделки. — Она снова помахала пакетиком у него перед носом, и Дэн посмотрел на печенье так, словно это был самый изысканный деликатес в мире.
— Я не люблю говорить о себе, никогда не любил. Я еще в детстве понял, что животных люблю гораздо больше, чем людей.
— Ладно, один ответ засчитан, хотя я и без тебя об этом догадалась. Осталось еще два.
— Мой любимый цвет изумрудно-зеленый, как твои глаза, — медленно произнес он.
— Э-э-э… это не считается.
— Придумываешь правила на ходу, да?
— Может быть.
— Тогда ты мне будешь должна.
— Печенье? — улыбнулась Эрин.
Дэн медленно покачал головой, глядя ей прямо в глаза, и в этот момент Эрин поняла, что он готов рассказать о своем прошлом.
— Моя мать бросила нас за неделю до Рождества. Мне было десять. Я оказался в более тяжелом положении, чем Челси и Брэдли, потому что я был старшим ребенком и действительно понимал, что это значит для нашей семьи. Я много времени проводил в конюшне с лошадьми, но, возвращаясь домой, видел отца, сидящего в кресле и смотрящего в пустоту, и знал, что мы потеряли не только маму, но и его. Он так и не стал прежним. Он не обнял нас, не утешил, не сказал, что все будет хорошо. Он был совершенно раздавлен ее уходом. Я помогал отцу растить Челси и Брэдли, он неформально дал мне власть над ними, потому что не мог сам одновременно справляться с тремя детьми, ранчо и своей душевной болью.