— Я сейчас же все напишу. — Роджер встал, внезапно сделавшись спокойным и решительным. — И на сей раз это действительно будет правдой.
— Очень на это надеюсь, — без особого оптимизма ответил Генри.
Оставив молодого человека бешено строчащим, он пошел в бар.
В холле его поджидала Герда. На ней были облегающие черные брюки и белая хлопчатобумажная блузка, что делало девушку похожей на черно-белую фотографию.
— Герр Тиббет, — сказала она. — Я хочу попросить вас о помощи.
— Чем могу служить?
— Я оказалась в очень трудном положении, — спокойно продолжила Герда. — Мне хорошо известно, что капитан Спецци считает меня убийцей. Это не так. Но, герр Тиббет, мне нужно уехать из «Белла Висты». Барон меня уволил, как вы знаете, с уведомлением в одну неделю. Я не могу позволить себе жить в отеле, не имея работы. Мне нечем платить. Я должна вернуться в Германию и найти другую работу. Но капитан Спецци не позволит мне уехать.
— Вы его спрашивали?
— Звонила сегодня. Он решительно отказал.
— Понятно. — Генри задумался. — Да, ситуация сложная. Я скажу вам, что бы сделал на вашем месте. Я бы поговорил с бароном. Мне кажется, по справедливости он должен согласиться оплатить ваш счет за тот период, пока вы остаетесь здесь не по своей воле.
Герда нетерпеливо вздохнула.
— Это не главное, герр Тиббет. Я должна найти другую работу. Мне необходимо уехать отсюда.
— Очень сожалею, но не вижу, чем я еще могу вам помочь. Я согласен с капитаном — до окончания расследования мы никому не можем позволить уехать, особенно в другую страну.
Герда посмотрела на него в упор.
— Значит, вы мне не поможете? Что ж… Придется самой позаботиться о себе, как сумею.
Она резко развернулась, быстро пересекла холл и стала подниматься по лестнице.
Единственными посетителями бара были Книпферы, пившие пиво в своем углу, и полковник Бакфаст, сидевший у стойки с виски с содовой. Он тепло приветствовал Генри.
— Я начинаю чувствовать себя здесь лишним, — признался он. — Жена играет в карты с вашей женой… Сочувствую вам в связи с несчастным случаем… Хотелось бы думать, что ничего серьезного.
Генри заверил его, что Эмми на пути к выздоровлению, и полковник пробормотал что-то насчет того, как он рад, потом громко откашлялся и наконец сказал:
— Надеюсь, вы не обижаетесь… ну, за британского консула и прочее… я должен был как-то защищаться, знаете ли… Выпейте со мной.
— Спасибо, — принял его приглашение Генри. — Мне мартини, пожалуйста, чистый, без джина.
— Чудные все же напитки у этих итальянцев, — заметил полковник. — Анна, мартини! Терпеть их не могу. А что до виски… так этот «подлинный» скотч произведен в Неаполе, если вы меня спросите.