— Нет, нет! — заверил девочку Роман серьезным тоном и взглянул на фотокарточку, стоявшую за стеклом в книжной полке. Картавый голосок девочки тронул его. — Я только фотокарточку посмотрю!
— Смотли, — разрешила девочка.
Палубин сдвинул в сторону стекло полки и взял в руки большую цветную фотокарточку. Сделана она была, вероятно, совсем недавно. Девочка ничуть не изменилась. Была она с таким же бантом, который сейчас у нее на голове.
— Кто же это? — задумчиво, словно сам с собой, проговорил Роман, разглядывая снимок, но краем глаза он видел, что девочка смотрит на него.
Ира в это время поднесла ложку с кашей ко рту дочери. Услышав слова Романа, девочка стала энергично тыкать пальцем себе в грудь, так как рот ее был набит кашей, показывая, что это она. Потом быстро проглотила кашу, соскользнула со стула и подбежала к Роману, громко крича:
— Я это! Я!
— Ну все! Наелась! — сердито произнесла Ира.
— Она, должно быть, действительно наелась, — сказал Роман, взглянув на тарелку. Каши осталось совсем немного. — Разве ей много надо?
— Раньше она все доедала…
— Тогда мы ее еще угостим… — Роман поставил на место фотографию и вытащил из газеты шоколадку. Она растаяла и переломилась в нескольких местах. Шоколадку он отдал девочке. Она сразу зашелестела фольгой, а бутылку Роман, не вынимая из газеты, протянул Ире.
— Что это?
— Бери…
Ира взяла и спросила:
— Зачем?
— Я же в гости шел, — ответил Роман, сдвигая стекло книжной полки на место.
Оба они, говоря о постороннем, чувствовали, что впереди неприятные объяснения, после которых, по всей видимости, невозможны будут их прежние отношения. Оба понимали это и старались оттянуть неприятный момент.
Ира приняла серьезный, даже несколько хмуроватый вид. Роман старался не смотреть на нее.
Присев на корточки, Палубин поманил к себе девочку. Она сморщила личико в смущенной улыбке, подняла правое плечо вверх и склонила к нему голову, продолжала улыбаться, но с места не сдвинулась.
— Не пойдешь? А я хотел тебя на руках подержать…
— Я большая…
— Ну раз так, тогда, конечно… тогда давай знакомиться. Меня зовут дядя Рома, а тебя?
Палубин протянул правую руку. Девочка в ответ сунула ему левую. Правая у нее была занята шоколадкой, сунула и проговорила:
— Соня!
— Кто же левую руку подает, а? — строго спросила Ира, собирая со стола посуду.
Девочка взглянула на мать, но Роман успокоил ее:
— Ничего, девочкам можно… Особенно, когда рука занята… Кто же тебя так красиво назвал, а?
— Мама…
— Ты, наверно, спишь много, поэтому она тебя так и назвала?
— Да!
— Спать-то она любит, — сказала Ира. Она вытерла стол и подошла к девочке. — Ну, откуси еще разочек! Вот так! Теперь давай спрячем шоколадку до завтра… Пойдем умоемся и баиньки! Пошли!