– Признаюсь, меня привела сюда череда экстраординарных событий.
Несмотря на слезы, Хоуп рассмеялась, отвыкнув от его манеры говорить. Тру по-прежнему выражался несколько необычно, и от этого она немного пришла в себя.
– Как ты нашел мое письмо? – спросила Хоуп. – Или ты был здесь в прошлом году?
– Не был, – отозвался Тру. – И письма я не читал, мне о нем рассказали. Но… давай сначала о тебе. Как у тебя сложилась жизнь?
– У меня все хорошо, – привычно ответила Хоуп, – я… – и замолчала, вдруг растерявшись. Что сказать бывшему любовнику спустя двадцать четыре года? Что она мечтала об этой минуте, едва они попрощались? – У меня многое произошло, – только и сказала Хоуп.
– Правда? – Тру шутливо приподнял бровь, и Хоуп не сдержала улыбки. Им всегда было легко друг с другом, и это не изменилось.
– Даже не знаю, с чего начать, – призналась она.
– Может, с того момента, где мы остановились?
– Я не вполне понимаю, что это значит.
– Хорошо, тогда вот с чего: полагаю, ты вышла замуж?
Разумеется, Тру догадался, почему она ни разу не напомнила о себе. Но в его тоне не было печали или горечи, а лишь любопытство.
– Да, – ответила Хоуп, – мы с Джошем поженились, но… – пускаться в подробности не хотелось. – Но восемь лет назад развелись.
Тру опустил взгляд, но тут же снова посмотрел на нее:
– Должно быть, тебе пришлось нелегко. Сочувствую.
– Не стоит, – пожала плечами она. – Брак себя исчерпал, пора было заканчивать. А ты женился?
– Нет, – ответил Тру. – До этого так и не дошло. Сейчас живу один.
Хотя это было довольно эгоистично, Хоуп почувствовала облегчение.
– Но зато у тебя есть Эндрю. Ему ведь уже за тридцать?
– Тридцать четыре, – отозвался Тру. – Я вижусь с ним несколько раз в год, он сейчас живет в Антверпене.
– Он женат?
– Да, уже три года.
Ничего себе, поразилась Хоуп. Это не укладывалось в голове.
– А дети есть?
– Моя невестка Аннетт беременна первенцем.
– Значит, ты скоро станешь дедушкой?
– Похоже на то, – признал Тру. – А у тебя есть дети, о которых ты так мечтала?
– Двое, – кивнула Хоуп. – Мальчик и девочка. Хотя, наверное, правильнее сказать, молодой человек и девушка, им уже за двадцать. Джейкоб и Рейчел.
Тру нежно сжал ее руку:
– Я рад за тебя.
– Спасибо. Ими я горжусь больше всего в жизни, – ответила Хоуп. – Ты по-прежнему работаешь гидом?
– Нет, три года назад ушел на покой.
– Скучаешь по работе?
– Ничуть, – заверил Тру. – Мне уже стало нравиться вволю спать по утрам и не думать, явились львы ко мне на порог или нет.
Хоуп чувствовала, что беседа, как ручеек, обегает самые серьезные темы, но разговаривать с Тру было удивительно легко. Она невольно вспомнила своих подруг, с которыми можно было не общаться по нескольку месяцев, а потом продолжить разговор с того места, на котором расстались. Хоуп и не предполагала, что с Тру будет примерно так же, но приятную непринужденность подпортил истинно арктический порыв ледяного ветра, от которого не спасла и теплая куртка, – над дюной даже поднялся песок. Оглянувшись, Хоуп увидела, что шарф слегка сдвинулся на скамье, а края писем затрепетали.