За неполных шесть лет они выбрались из крошечной мастерской, состоящей из двух боксов и маленького кабинетика, в котором они втроём с Пашкиной обожаемой и глубокоуважаемой Елизаветой Фёдоровной ютились буквально друг у друга на головах. И отгрохали вот такое…
Он подошёл к окну на лестничной клетке между вторым и третьим этажами, выглянул в их зелёный, аккуратный, с ухоженными деревьями, клумбами и изящными скамеечками двор и снова улыбнулся.
– Ты чего это, Серёг? Что это у тебя такой вид блаженный? – сверху на него вопросительно смотрел третий человек на фирме, Влад Серафимов, Серый Фима или просто Сима.
Ясень поднял на него глаза. Секунду в нём боролись верность данному слову и могучее счастье, требовавшее немедленного выхода наружу. В результате недолгой неравной борьбы победило счастье, и, утешая себя тем, что Сима тоже свой, да ещё и вполне себе счастливый (Серафимов был неисправимым бабником, менявшим дам сердца с невероятной скоростью), Сергей выпалил:
– Сима, поздравь меня, я женюсь!
– Да ты что?! Не верю собственным ушам! – Серафимов в три прыжка преодолел разделявшие их ступени и стиснул Ясеня в объятьях. – Как я рад! Ясень ты наш драгоценный! Умница! Вот это новость! А когда?
– Ну, ещё точно неизвестно, но до двадцать восьмого ноября, начала Рождественского поста.
– Так скоро! Вот здорово! А на ком? Я её знаю?
– Знаешь! В этом-то и вся интрига. – Сергей расцвёл ещё больше, хотя, казалось, это было уже невозможно. – На Лёльке!
Серафимов замер и вытаращил глаза:
– На ко-о-ом? На Лёльке? Нашей Берёзке?.. Не может быть!
– Может! – Ясень радостно хлопнул друга по плечу. – Может! Я уже предложение сделал! А она согласилась! Ты представляешь? Лёлька, моя Лёлька, – согласилась! И батюшка благословил! Сегодня поедем кольца покупать!
– Как же это вы так? Когда же вы успели? – растерянно спрашивал Сима, который был, конечно, в курсе всех перипетий их совместной жизни.
– Три дня назад встретились случайно, а вчера я сделал ей предложение. И теперь я самый счастливый человек на свете! – и, ещё раз обняв Серафимова, напевая и приплясывая, Ясень двинулся вверх по лестнице.
– Не может быть, – только и смог выдохнуть ему вслед поражённый донельзя Влад.
Быстренько переделав до обеда все требующие его внимания дела, Ясенев, отличавшийся в этот день колоссальной производительностью труда, позвонил не приехавшему пока Рябинину, отчитался и собрался ехать к себе домой, где ждала его возвращения Лёлька. Уходя, он заглянул к Симе и послал тому воздушный поцелуй:
– Покедова. Я отчаливаю.