— У нас с Этаном начались проблемы. Он не мог воспринимать меня такой же, как раньше, мам. Во всяком случае, сначала. Джо ему очень помогал, много беседовал с Этаном о его чувствах… И со мной тоже…
— Джо?
— Джо Гильерно. Сосед Этана по комнате. Он из Лос-Анджелеса. Джо — полная противоположность Этану, — во всем. Темные волосы и глаза, темное прошлое. Он пришел к Господу уже почти взрослым. Рассказывал, как кто-то затащил его в миссию «Победа», и с тех пор он уже не мог жить по-прежнему. Если бы не Джо, я бы… — Дина потрясла головой, вспомнив, как близка была к тому, чтобы свести счеты с жизнью.
«Уж не Джо ли стал причиной того, что Дина разорвала помолвку с Этаном?» — подумала Ханна.
— Но Джо не мог всего исправить, — Дина медленно выдохнула. — Я беременна, мама!
— О, Боже! — Ханна закрыла глаза, ее как будто ударили. — О нет!
— Этана вызвали к декану, потому что он стал хуже учиться. Он так сердился на меня, на то, что я собираюсь делать с этим ребенком… Этан рассказал все декану, а декан вызвал меня. Меня поставили перед выбором. Я не могла принять ни одно из их предложений, мам. Просто не могла. Я понимала их точку зрения. И Этана понимала, но это мне не очень-то помогало. После разговора с деканом я вернула Этану кольцо и ушла из колледжа.
— Ты оставила колледж?! — В глазах Дины Ханна увидела, какой ценой далось дочери это решение. Еще одна разбитая мечта…
— Мне пришлось, мам. Я не могла там оставаться.
— Но, доченька, теперь за это не побивают камнями!
— Еще как побивают… — «Просто теперь осужденных не убивают, а оставляют медленно умирать от ран…»
Ханна схватила Дину за обе руки.
— Мы пройдем через это, дочка! Твой папа и я — мы очень, очень любим тебя. Мы тебе поможем!
Тут Дина разрыдалась. Она всхлипывала глубоко и с облегчением. Она услышала скрип стула и почувствовала, как ее сжимают крепкие материнские объятия. Мать плакала вместе с ней; она обнимала, гладила ее, снова и снова говорила Дине, что все будет хорошо. Все обойдется — теперь Дина дома, в безопасности, они о ней позаботятся.
Долгие дни путешествия, наконец, сказались. Стресс, который заставлял ее двигаться все это время, растворился в тепле материнских объятий. Дина погрузилась в них, благодарная за то, что освободилась от своего бремени, что теперь под этот тяжелый груз подставила плечо и мама.
— Ну все, расслабься, — через некоторое время сказала Ханна. — Давай теперь под горячий душ, я пока приготовлю чего-нибудь поесть, а потом — в постель, и спи, сколько захочешь…
Все время, пока они занимались этими делами, Ханна старалась усмирить бешеное биение сердца, удержать рвущийся из сердца крик, заткнуть жерло вулкана, готовое взорваться и выпустить лаву, которая сметет все па своем пути.