Как затмение солнца вносит большое смятение в жизнь людей тундры, так и приезд ревкомовцев в стойбище Гаймелькота вызвал всевозможные толки. Было о чем подумать!
Старик Гаймелькот ушел даже в тундру, подальше от людских голосов, чтобы никто не мешал ему думать. Он был очень обеспокоен последним разговором с бородатым русским начальником. И в самом деле: зачем в тундру будут приезжать таньги и лечить оленей? Зачем таньги будут подходить к оленям? Болезни — это духи. Где-то им все равно надо жить, в кого-то надо духам вселяться? Время настанет, и болезнь уйдет. Без болезней и человек не живет, без них не может жить и олень. И разве народ, живущий в горах, не развел без таньгов большие стада оленей? Разве отец Уквылькот не имел большого стада? И теперь это стадо живет. Хо-хо! Смешно! Таньги, как говорит бородатый, начнут лечить оленей! Откуда им знать, о чем думает олень? Вот он, Гаймелькот, всю жизнь провел в стадах. Сколько раз в пургу он спал под брюхом оленя! Но и он не все оленьи думы знает. Он знает лишь, какие места олени любят для отела, знает, когда и куда их нужно угонять от гнуса, знает, где олени разбивают копыта; знает, что для определения пути, по которому должны пойти стада, надо погадать на оленьей лопатке; знает, как эту лопатку нужно держать над огнем, чтобы большая трещина, образовавшаяся от огня, показала туда, где есть корм, а не голые камни. Откуда все это знать таньгам?
Старик Гаймелькот сидел на выступе камня и долго думал. Кругом стояла тишина. Туман поднимался, и в разных местах показалось небо.
Но при воспоминании об Алитете усмешка пробегала по лицу старика. Гаймелькоту понравилось, как бородатый начальник заарканил Алитета, все равно как дикого оленя, уводящего важенок из стада. Старик сам невзлюбил Алитета, и когда русский ругал его, Гаймелькот видел, что бородатый начальник стоит за правду. Это было справедливо и очень хорошо. Но вот разговор об оленях совсем не понравился старику.
Из-за горы вышла Мэри с вязанкой тальника. Она подошла к старику и сбросила ношу.
— Отдохни, Мэри. Ты стала бледная, наверное, это потому, что отец твой белый. Теперь ты будешь спокойно спать. Алитет не увезет тебя. Он побоялся русского бородатого.
— Я издали следила за собачьими нартами. Я думала, вслед за Алитетом приехал и сам Чарли. Эти три дня я питалась кореньями и запасами из мышиных нор.
— А ты все запасы забирала у них?
— Нет, Гаймелькот, из каждой норы я брала только половину.
— Ты хорошо поступила. Нельзя у мышки забирать все: подохнет с голоду, пока найдет другую еду.