— Забыла, кто я? Ты думала, я погиб?
— Люди говорили, — уже тихо сказала Тыгрена.
— Нет. Я не погиб. Это я. Много дней я боролся с духами голода. Они бессильны оказались против меня… Воды дайте!
Охотник, сидевший у бочонка с водой, быстро налил кружку воды и дрожащими руками подал Алитету.
Алитет вылил в себя сразу всю кружку.
— Еще! — сказал он, протягивая руку.
После второй кружки он ощупал свое лицо и сказал:
— Вокруг не было никакой еды. Только один тюлень попался мне на льдине. Я подкрался к нему с подветренной стороны, схватил его за ласт, но он выскользнул из рук и свалился в полынью. Одежда была моей едой.
Голос Алитета гудел. В байдаре летали его слова.
Тыгреной овладел смертельный страх. Она потеряла сознание и свалилась на сына.
Байдара прошла уже далеко, пока Тыгрена очнулась. Не видя около себя сына, она задрожала. Ей показалось, что за это время Алитет выбросил Айвама духам моря. Она тревожно оглянулась и увидела отползшего в сторону сына. Тыгрена схватила его и злобно взглянула на Алитета.
Алитет сидел на корме, такой же страшный, как и был. Он молча глядел вперед и казался неживым. Тыгрена разглядывала его сквозь узкую щелку чуть-чуть раздвинутых пальцев руки. Она знала, что теперь Алитет захочет принести большую жертву духам, и, неизвестно почему, ей вспомнился бородатый русский начальник. Чуть заметная улыбка мелькнула на ее лице. И опять с ноющей болью в сердце пришла мысль: «А вдруг Алитет скажет, что надо принести в жертву Айвама? Ведь убивал же он детей Наргинаут?»
Все люди знали, что имя «Айвам» образовано из имени «Алитет» и «ваам» — большой ручей. Но никто не догадывался о хитрости Тыгрены. Ребенок должен был родиться от Айе, а родился от Ваамчо. Поэтому Тыгрена и взяла начало имени от Айе, а конец — от Ваамчо: Ай-вам.
Алитет сильно не любит и Ваамчо, и Айе. Вдруг он разгадает имя? Тогда наверное он захочет принести мальчика в жертву.
Показалось стойбище Энмакай.
Вдруг Алитет бросил руль, встал на корму, и по его лицу пробежал испуг. Судорожно затряслась впалая щека. Он с недоумением глядел в сторону стойбища.
Среди яранг стоял высокий деревянный дом с железной, блестевшей на солнце крышей. Оконные стекла играли светом. Люди молча переглянулись, словно спрашивая друг друга: все ли видят это?
— Откуда эта деревянная яранга? — тихо спросил Алитет, тревожно разглядывая дом.
Какое-то неясное ощущение радости вызвало в душе Тыгрены и то, что Алитет испугался, и то, что в стойбище появилась эта деревянная яранга. И опять Тыгрена вспомнила русского бородатого начальника.