Ваамчо долго рассказывал о своей жизни, о их взаимоотношениях с Алитетом. Он рассказал всем людям, как Алитет когда-то залил его приманки керосином, как шаман обманул его, приказав сжечь бумажку председателя на костре. Об этом он говорил с возмущением, смело и решительно.
И люди удивлялись:
«Ай, каким храбрым сделался Ваамчо!»
После заседания Лось позвал Ваамчо в кабинет и, пожимая его руку, сказал:
— Молодец, Ваамчо! Хорошо выступил. Так вот и нужно бороться за новую жизнь. Вот такие люди, которые борются за правду, за справедливую жизнь, коммунистами называются… Хочешь записаться в партию коммунистов? Понимаешь, в артель коммунистов.
— Очень хочу, Лось. Очень. Мне еще Дворкин — мой постоянный друг — много рассказывал про коммунистов. Я сделаю так, как советуешь ты. Ты правильный человек. Правду жизни я долго видел издали. Теперь близко вижу ее. И сворачивать назад теперь не буду.
— Я хочу сделать тебя уполномоченным ревкома по всем стойбищам северной части уезда. Будешь иногда ездить по родовым советам и рассказывать, как нужно работать. Учитель Дворкин тебе будет помогать. Понял, Ваамчо?
— Хорошо, Лось. Я согласен. Теперь мне можно ездить. Хорошая упряжка собак Алитета теперь перекочевала ко мне.
В кабинет вошли Осипов и Русаков.
— Ну, вот, товарищи, вся наша партийная ячейка в сборе. Товарищ Ваамчо хочет вступить в партию. Надо принять его. Как вы думаете?
Спустя некоторое время, встретившись с Леком, Ваамчо показал ему свой партийный билет. Они сели на днище вельбота, и Лёк внимательно рассматривал красную книжечку. Ваамчо сказал ему, что Лось — коммунист и что он, Ваамчо, тоже коммунист.
— А что такое «коммунист»? — спросил Лёк, не отрывая глаз от книжечки.
— Это такой человек, который хочет переделывать жизнь.
— Переделывать жизнь? — скептически спросил Лёк.
— Да, — твердо ответил Ваамчо.
— А ты разве белолицым стал, что берешься за такое дело? У тебя много товаров есть, ружей, патронов? Много вельботов у тебя есть, много моторов? Это все у Лося, — утвердительно сказал Лёк. — Видел, как Русаков слушается его? Пусть он сам и переделывает жизнь. Пусть. Только мешать не надо ему.
— Лёк, правда, товаров у меня нет. Я не торгующий человек. Но я буду помогать Лосю переделывать жизнь. Сам знаешь, какой длинный берег.
— Помогать?.. А я не могу помогать? Я председатель, — сурово сказал Лёк и, забрав партийный билет Ваамчо, проговорил: — Ты посиди здесь. Я скоро вернусь.
Лёк нашел Лося и, поманив его пальцем, повел в сторону, на берег лагуны. Лось шел следом за ним.
— Ты куда меня ведешь, Лёк? — спросил он.