Вне всякого плана появилась баня. Она заменяла здесь больницу: вымокшие под осенними дождями строители отогревались в бане, сушились, парились и, придя в свои палатки, залезали в меховые спальные мешки.
Вскоре на косе выросли фундаменты двух больших зданий.
Самые разнообразные слухи пошли по всему побережью и в глубь тундры. Шаманы говорили, что русские будут отнимать детей, запирать их в клетки больших домов и затем на пароходах увозить в неведомую страну.
Ближайшие оленеводы, бросив свои исконные пастбища, откочевали в глубь тундры. В тундре рассказывали, что пастух Айе стал машинным человеком, потерял рассудок и перестал быть настоящим охотником.
Но в береговых стойбищах у морских зверобоев авторитет Айе вырос недосягаемо. Он часто разъезжал по побережью, собирал людей на строительство.
Даже Лось не предполагал, что катер, управляемый Айе, привлекший всеобщее внимание, явится таким могучим агитатором за переделку жизни.
Сезон охоты на моржа окончился, и люди охотно ехали на строительство, где, по совершенно проверенным слухам, за работу платили рубли-бумажки. И, странное дело, во всех факториях за эти бумажки, как за песцовые шкурки, отпускали самые разнообразные товары: и сахар, и табак, и даже ружья. Эти рубли-бумажки проникали всюду, они были сильнее песцовых шкурок. И люди ехали на нартах, шли пешком, чтобы работать на строительстве.
О! Это совсем не то, что работать на американском китобойном корабле только за один корм.
Наступила зима.
В канун Октябрьской годовщины строители перешли из палаток в новый школьный дом, который стоял уже под крышей.
Айе ускакал на нарте в прибрежные стойбища приглашать людей на большой праздник.
В яранге собралось множество людей, и Айе, прихлебывая чай, рассказывал:
— Этот праздник устроил Ленин. Я сам видел, как люди Большой земли радостно праздновали его. Они шли с красными полотнищами. Их было так много, что даже на птичьих базарах не бывает столько птиц. Вот сколько людей! На их лицах была радость, будто они увидели солнце после долгой зимы. Другой большой человек — Сталин, товарищ Ленина, — велел устроить такую же новую жизнь и у нас. Теперь вы сами видите: вельботы пришли с моторами. И вы сами видите, как ловко на них охотиться. И теперь у нас будет русский праздник! — Айе подумал и торжественно сказал: — Это наш праздник Правильной Жизни.
Айе сидел в пиджаке, из-под которого виднелась яркая рубашка. Густые черные волосы его были подстрижены по-русски коротко и торчали кверху.
Айе долго, при всеобщем молчании, рассказывал о чудесах Большой земли, об огромных, как скалы, домах, о больших огнях их стойбищ, о железных нартах, которые с грохотом, подобно раскатам грома, и в два раза быстрее собак мчатся по дорогам, сделанным из железа.