Женя продал душу. Продал в обмен на чистую любовь, но бесовка обманула его, заставив любить не тех. Заставив любить безответно и горестно, обрекая на вечное рабство. Хотя мужеложцем он и без того был.
Яробор сплюнул ещё раз. Отвратно для него сие.
Но надо колдовать дальше. Яробор сжал пальцы щепоткой, и изо рта Жени стали доноситься хрипы, перемешенные со звериным рычанием, как у того, кто речи лишён.
Лесной бог отошёл назад и пристально взглянул на сие действо. Не хватает чего-то для полноты. Он сделал жест дланью, и Женю откинуло на стену, ближе к потолку, где отрок остался сидеть, словно пол и стена поменялись местами. А следом туда же скользнул порося. По белену срубу широким потоком потекла кровь.
– Ну, ты прям Спилберг, – донёсся голос Антошки. – Точняк по системе Станиславского. Оскар за спецэффекты и лучшую режиссуру.
– Ага, – буркнул Яробор, – иди сюда.
– А я зачем? – нахмурился стражник.
– Иди сюда! – повысил Яробор голос, и набычившийся Антошка подошёл ближе.
Хозяин терема поднял кувшин и одним резким движением опрокинул его на одежду своему жрецу.
– Я только постирал! – завозмущался тот, но Яробор схватил бывшего стражника за шиворот и подтащил к себе, а после осторожно прикоснулся перстом ко лбу Антошки.
Стражник схватился за побелевшие, как у варёной рыбы глаза.
– Я ничего не вижу!
– Это ненадолго, – негромко произнёс Яробор, отстранив немного его от себя, а потом легонько ударил под дых, помня, что случилось с Ивашкой.
Стражник стал хватать воздух ртом, как та же рыба, и хозяин терема толкнул человека, заставив упасть в угол.
– Я прочитал про Станиславского, – буркнул хозяин терема, ещё раз осматривая действо.
Все вроде бы на месте и пора приступать к следующему шагу. Взмах рукой, и в руке возник прутик с тлеющим концом. Яробор быстро подскочил к стене и хлестнул прутиком порося по спине, отчего тот задёргался и завизжал ещё сильнее.
Зашедшая в терем бледная Настька снова схватилась руками за рот и выскочила.
А Яробор вылил остатки крови себе на руки, разбив потом кувшин о пол, призвал туман прямо в терем и шагнул в него.
Колдовство привело лесного бога к небольшой поляне на берегу речки, где был тёмный омут. Там, на скользком берегу сидел понурый Андрюша.
– Жив ещё стревец, – прошептал со вздохом Яробор, а потом вздохнул, сделал озабоченный вид и шагнул к дьяку.
– Пойдём, живее! – произнёс хозяин заимки, легонько схватив парня за плечо.
– Не пойду я с тобой! Я лучше сдохну! – сразу подался в крик Андрюша, а потом отшатнулся, увидев кровь на лесном боге.
– Некогда рассуждать. Эта тварь проклятая оказалась. Нужно чары снять.