Пеннер не разделял его подозрений.
– Не так много места, как вы считаете.
– Но мы все же должны обыскать корабль. Вы это сделаете, доктор Пеннер.
– Я?
– Конечно. Как главный инженер, вы знаете корабль лучше других. Мы пойдем с вами.
– Подождите. Это бесцельное занятие.
– Если зайца не окажется, все равно мы кое-чего добьемся, доктор Пеннер. Мы сосредоточим внимание на тех, кто законно прошел на корабль.
– Только мы втроем?
Дэвид негромко ответил:
– А кому еще мы можем доверять? Ведь каждый может оказаться именно тем роботом, которого мы ищем. Не будем больше обсуждать это, доктор Пеннер. Поможете ли вы в поисках на корабле? Я прошу вас как член Совета Науки.
Пеннер неохотно встал.
– Вероятно, придется.
Они спустились по узкой шахте, ведущей на первый машинный уровень. Спускались, держась за скобы. Свет был приглушенный и непрямой, так что массивные машины не отбрасывали тени.
Было тихо. Ни малейший гул не сопровождал действие могучей энергии, запасавшейся здесь. Верзила, оглядываясь, приходил в смятение оттого, что не видел ничего знакомого: ничего не осталось от обычного оборудования космического корабля, такого, как их «Метеор».
– Все закрыто, – сказал он.
Пеннер кивнул и негромко ответил:
– Все, что возможно, действует автоматически. Мы должны были до минимума сократить потребность в людях.
– А как ремонт?
– Его не должно быть, – мрачно ответил инженер. – Все системы корабля задублированы, все обладают самоконтролем и самовосстанавливаются.
Пеннер двинулся вперед, в узкий проход, шел он медленно, как будто ежеминутно ожидал, что на него кто-то набросится.
Уровень за уровнем, методично продвигаясь от центрального ствола в стороны, Пеннер с уверенностью специалиста обходил все помещения.
Наконец они оказались на самом дне, у больших хвостовых двигателей, в которых гиператомные силы (когда корабль в обычном полете) рвутся назад, толкая корабль вперед.
Изнутри корабля двигатели выглядели как четыре огромных трубы, каждая вдвое толще человека, заканчивавшиеся бесформенным сооружением, – там размещаются гиператомные двигатели.
Верзила сказал:
– Трубы! Внутри!
– Нет, – ответил Пеннер.
– Почему? Робот может там спрятаться. Там открытый космос, но роботу все равно.
– Гиператомный толчок его бы уничтожил, а мы шли на гиператомных двигателях всего час назад, – сказал Старр. – Нет, двигатели исключаются.
– Что ж, – заметил Пеннер, – значит, в машинном отделении никого нет.
– Вы уверены?
– Да. Мы все осмотрели и двигались таким маршрутом, что невозможно было спрятаться и зайти нам за спину.
Голоса их отдавались слабым эхом в стволе.