Затем Юдин получил еще одну должность – директора Института культурного наследия. Человек без профессионального образования становится руководителем сразу двух институтов – Российского института культурологии и Института культурного наследия. Парадокс: Министерство культуры борется с совместительством, а на деле само устраивает совмещение двух должностей в одном лице. Вслед за ним должности по совместительству получили еще десяток чиновников: четыре заместителя директоров (это на двадцать сотрудников, один заместитель на пять сотрудников), новый ученый секретарь – географ по образованию и тоже абсолютно безграмотный в вопросах культуры, и прочие достойные люди в отделе кадров и плановом отделе. Все получают двойные зарплаты. Пожалуй, в истории российской науки такого не бывало. Вот что значит любовь начальства!
Получив в качестве подарка за разгром Института культурологии пост директора Института культурного наследия, П. Е. Юдин начинает переманивать оставшихся в Институте культурологии сотрудников. Здесь наконец проявились реальные качества этого чиновника. Меня он откровенно шантажировал, требуя подписать демагогическое письмо, в котором обвинял «группу сотрудников» в том, что она сознательно мешает работе всего коллектива и которую следует осудить и немедленно уволить. Письмо было составлено в духе доносов, практикуемых в эпоху сталинских чисток. Юдин долго уговаривал меня подписать это письмо, обещая взамен райские кущи. Я, как и большинство сотрудников РИКа, это письмо не подписал.
В моем отделе истории искусства сотрудники договорились решать нашу судьбу коллективно, в зависимости от обстановки. Но этой договоренности не выдержал Владимир Карлович Кантор, с которым мы более десяти лет работали в одном секторе. Он, не считаясь с мнением своих коллег и друзей по работе, подал заявление и перешел в институт Юдина, практически порвав с нами все отношения. Это было большим ударом для меня и моих сотрудников. И хотя Кантора вскоре уволили из института Юдина, остается фактом его измена коллективу, желание вписаться в систему. Не случайно за несколько дней до смерти Рабинович сказал, что он не доверяет Кантору. Теперь я знаю, что Владимир Львович имел для этого все основания.
Те сотрудники РИКа, которые перешли в Институт культурного наследия к Юдину, по-прежнему получают нищенскую зарплату. Г. Ивлев, замминистра культуры, в интервью газете «Известия» от 30 ноября 2014 г. сообщил, что в результате реформ зарплата институтов искусства и культуры поднялась до 40 тыс. рублей. На самом деле зарплата кандидата наук с опытом работы в 30–40 лет не превышала и не превышает 10–15 тыс. рублей. Это равнозначно пособию по бедности. Наверное, за свою погромную деятельность Юдин получит награду или солидную премию от министерства, а о своей зарплате он уже сам позаботится. Как-никак директор двух ведущих московских институтов, без опыта, без образования, не обладающий никакими знаниями, дипломами. Далеко пойдет он по карьерной стезе, ведь руководство министерства в нем души не чает. На очереди другие институты, а там, глядишь, и академию можно с его помощью закрыть или получить там еще одно совместительство. Давно пора, получают старики академические оклады, да еще и лечатся в академических клиниках. Пусть получают, как все дипломированные ученые в стране, по 10–15 тыс. Сразу все повымирают, а здание академии можно использовать для передовиков «прикладной науки». Так, быть может, и наука отомрет без всякого рукоприкладства, сама по себе, от голода и нищеты.