Но мои планы были нарушены и, в конце концов, привели к разрыву наших отношений. Однажды, придя к нему в гости, я увидел в его руках его собственную, только что изданную в издательстве «Мысль» книгу «Эстетика Возрождения». Оказалось, что пока я подготавливал его к написанию предисловия к моему двухтомнику, над которым я еще работал, он написал свою собственную книгу, ничего мне об этом не сказав.
Не берусь судить, насколько это было этично. Лосев знал, что в советское время нельзя было выпускать две книги на одну и ту же тему, тем более что он уже использовал название моей планируемой книги. Выпуская свою книгу, он отнимал у меня возможность публикации уже подготовленной рукописи. В результате мне пришлось надолго спрятать мою собственную работу. Только через четверть века я решился, переработав, представить ее в издательство[14]. Конечно, Лосев поступил по отношению ко мне не по-дружески. Но я не обиделся на него, понимая, что ему, как старшему и заслуженному человеку, надо было уступить дорогу. Поэтому я не сказал ему ни слова и не упрекнул его.
Это был настоящий шок, но на этом дело не кончилось. Второй шок случился, когда я получил от Лосева его статью к моей антологии «Эстетика Ренессанса». Она не имела ничего общего с книгой, которую должна была представлять, и была написана не академически, а скорее в игривом, «розановском» стиле.
Об этой злополучной статье ходят самые различные легенды. Василий Васильевич Соколов, мой преподаватель на философском факультете, в беседе с составителем книги «Философский факультет МГУ им. Ломоносова. Страницы истории» излагает следующую версию.
«Историки и эстетики Ренессанса собрали и перевели очень хороший двухтомник “Эстетика Возрождения”. Два тома страниц по 400–500. И почему-то, это не очень ясно, заказали предисловие А. Ф. Лосеву объемом в четыре листа. Алексей Федорович диктует, а когда диктуешь, это ведь совсем другое, чем писать: в общем, написал он 16 листов. Искусствовед-ренессансист член-корреспондент РАН В. Н. Гращенков написал резко отрицательную рецензию. Алексей Федорович, как говорят, не растерялся, к 16 листам он прибавил еще листов 30 и представил книгу в издательство “Мысль”, его авторитет был уже велик и его издали. Историки-ренессансисты очень ее критиковали»[15].
К сожалению, Василий Васильевич путает факты, связанные с этой статьей. Очевидно, он пересказывает историю, придуманную Азой Алибековной. Во-первых, он пишет о коллективе, который собрал и издал книгу. На самом деле ее собрал и издал один человек – В. П. Шестаков. Это значится на титуле книги и странно, что Соколов моей фамилии почему-то не упоминает. Во-вторых, были все основания доверить написание предисловия именно А. Ф. Лосеву, а не кому-нибудь другому. Лосев интересовался неоплатонизмом, и у него было издание книги Николая Кузанского, связанного с Возрождением. В-третьих, свою книгу он написал и издал в 1978 г., за три года до выхода антологии. Предисловие писалось уже после выхода книги «Эстетика Ренессанса». Поэтому никаких 16 листов он в издательство «Искусство» не представлял, а написал небольшое эссе на трех авторских листах, в котором был только один тезис: «Ренессанс – это неоплатоническая эстетика и эстетический неоплатонизм». Кроме этой спорной тавтологии в статье ничего не было. Это был второй шок, который я испытал. Я обратился к Лосеву, и попросил его переделать статью, так как она не может быть ни по своему жанру, ни по содержанию предисловием к антологии, в которой помимо неоплатонизма были представлены аристотелизм, пифагореизм, стоицизм и другие философско-эстетические направления. Лосев отказался переделывать статью. Как показывает его книга, он вообще отрицательно относился к эпохе Возрождения и видел в ней только «оборотную сторону» ренессансного титанизма. Пришлось отправить ее на рецензию Гращенкову, который читал на факультете курс историографии культуры Возрождения. Рецензия была уничтожающей.