— Да-а, — Аппе почесал в затылке. — Что ж, на нет и суда нет… Так и быть, бери в долг и без процентов…
Он улыбнулся, отряхнул руки и решительно зашагал прочь, припадая на раненую ногу. Мать не проронила ни слова, только держала в руках повод от уздечки и растерянно глядела вслед удалявшемуся Аппе.
А через несколько дней и землю делить стали. Нашей семье выделили четыре десятины — неслыханное богатство, о котором мы и мечтать не смели. Были мы теперь с землей и при лошади, и Аппе находился рядом, хотя на меня он и внимания не обращал, все делами своими занимался, о бедных людях заботился. И стало мне снова не легче, чем было раньше, когда я страдала и дожидалась Аппе, верила, что он живой и невредимый.
Нежданно, как ворон на падаль, в наше село спустился с гор Алимурза. Приехал на скрипучей арбе и Гету с собой прихватил. И прямо к нашему двору. До этого дяди у нас никогда не бывали, даже на похороны отца не приехали. Сейчас Алимурза разводил руками: как они могли приехать? Дженалдыко — кровник, и по адату его надо было убить. А убить такого богача, у которого и сила и власть, — не так просто… Не обессудь, мол, невестушка, но так уж случилось.
Гости есть гости, прогонять не станешь. Алимурза выставил на стол несколько бутылок араки, велел пригласить Аппе. Сходила мать, привела…
Алимурза уселся за тамаду, хоть по старшинству им полагалось быть Гете. Рядом с собой Алимурза посадил Аппе. Начал произносить тосты: за здравие ревкома и всех его членов, за здоровье советской власти и всех большевиков, за здоровье милой невестки и всех ее славных сироток… Захмелел чуть, разошелся и стал жаловаться, какой он бедный и как нуждается в земле…
— Нас, дорогой Аппе, чтоб жил ты до смерти тысячу лет, всего три двора, — объяснился Алимурза. — И хоть братец Гаппо, царство ему небесное, на том свете в рай попал, двор-то с сиротками остался… Как жить прикажешь, дорогой председатель, если на каждый двор придется земли всего по десятине с толикой? Это если разделим участок Гурион? Мало, очень мало получится. А у меня — куча детей. У Геты тоже свои рты… Говорят, вы у Дженалдыко много земли для бедных отобрали? Вот жил человек! — с явной завистью размечтался дядя.
— Позавидуешь, Алимурза, такому алдару, — хитровато улыбнулся Аппе, — а черт тут как тут и поднесет чашу, заставит выпить доли алдарской…
Сконфузился Алимурза, но быстро переменил разговор, начал клясть Дженалдыко.
— Не дай бог мне смерти, пока не отомщу ему за кровь брата! — затряс рыжей козлиной бородой Алимурза. — Пока не сниму с сердца камень, нет мне жизни…