Гастингс пожал плечами.
— Не имею представления.
— Уверен, что по слепку вы сделали только один.
— Вы совершенно правы. Я сделал только один.
— Скажите, — спросил Кэлворт. — Почему Род так интересуется этой зеленой бумажкой?
Губы Гастингса дрогнули.
— Не имею понятия.
— Ну хорошо, не буду на вас давить, но есть одна вещь, которую вы должны наверняка знать. Откуда Роду известно, что расписка хранится в моей квартире?
Гастингс долго молчал, но потом, понурив голову, угрюмо признался:
— Я ему сказал об этом.
— Почему? Вы что, партнеры в этом грязном деле?
Гастингс удрученно произнес:
— По крайней мерс, я так думал, но… — рот его плотно сомкнулся, в глазах проступила горечь.
— Вы что же, пытаетесь теперь надуть друг друга?
Гастингс с возмущением ответил:
— Он — да, а я — нет!
Кэлворт погладил карман пиджака.
— Сколько же может стоить этот маленький клочок бумаги?
Он увидел, как блеснули глаза Гастингса, но голос его оставался мрачным и безразличным.
— Точно не могу сказать, но думаю, что сумма значительная.
— А какова ваша доля во всей этой операции?
— Не понимаю, какую операцию вы имеете в виду?
— Я имею в виду, какую сумму вы рассчитывали сорвать, владея этой распиской или, во всяком случае, зная о ее существовании, ведь это так?
После недолгого колебания он с искренностью в голосе тихо произнес:
— 25 тысяч долларов… Для меня это значительные деньги. А сейчас я даже удовлетворился бы 15 тысячами.
Он наклонился вперед, на лице его застыла гримаса:
— Я даже пожертвовал бы 10 тысячами долларов, если бы…
Он сел прямо и многозначительно посмотрел на Кэлворта.
— А кто же собирался дать вам 25 тысяч долларов… Род?
Гастингс, плотно сжав губы, уставился на потолок, но не произнес ни одного слова.
— У меня возникла одна чрезвычайно интересная мысль, — произнес через некоторое время Кэлворт. — Принимая во внимание тот факт, что Род пришел сюда с заряженным оружием, и если он еще не передумал платить за расписку 25 тысяч долларов, то ему совершенно безразлично, платить за нее вам или мне. Расписка ведь теперь у меня.
Гастингс удивленно взглянул на него, как будто видел в первый раз. Ответ его прозвучал вяло и неубедительно:
— Но вы ведь ничего не знаете об этом деле. Не знаете, что за расписка и почему она столько стоит.
— А мне ничего и не нужно знать. Мне вполне достаточно того, что теперь она у меня.
— Но это же несправедливо, — голос Гастингса наполнился страстью. — В конце концов, я столько из-за нее перенес. И если это окажется не для меня…
Он не закончил свою мысль и оборвал себя на полуслове.
— Не забывайте, — сказал, ухмыляясь, Кэлворт. — Если это не для вас, то что это все в конце концов значит?