– Не получается!
– Что будем делать? – интересуется голубоглазый гном.
Издали раздается решительный голос графа, шагающего в их сторону со свойственной ему уверенностью.
– Ты заберись на глыбу, – указывает пальцем на актера. – Ты и ты – схватитесь за концы ветвей и тяните по эллипсу, образуя острый угол к началу основания, – тычет на Берто и Гермэка, держа в руке массивную палку. Просовывая ее между лежачим деревом и каменной твердью, он образовал рычаг.
– Три, четыре… тянем! Три, четыре… тянем! – командует лидер, надавив изо всех сил на рычаг. Берто с Гермэком под счет тянут за ветви, как было приказано. Им удалось слегка сдвинуть массивный столб. Замычали верблюды. И актер с бурдюком проскальзывает внутрь.
– Лами, что там? – прокричал Берто.
Лами увидел бледного лежащего приятеля и начал его трясти, чтобы разбудить:
– Проснись, проснись.
Чуть застонал кузнец и Лами заорал:
– У него жар!
– Дай ему воды, – распорядился де Лар.
Если бы они обрезали канаты, то у них не осталось бы ресурсов на будущее для ночлега и прочих нужд. Зная толк в тонкостях выживания, лидер ко всему подходит практично.
Лами, ухаживая за Амадеем, дает ему попить и подбадривает, как может:
– Дружище, держись.
Оттащив дерево, Манрике тоже проникает к пострадавшему сослуживцу. Достает из кармана лекарство, мешает с водой и дает Амадею попить. Затем шутливо укоряет:
– Что же ты не отзывался, когда мы тебе кричали?
Приняв средство, кузнец на полном серьезе отвечает:
– Милорд, я не слышал…
– Ничего. Вставай, идем.
Берто, Гермэк и Лами ожидали, что поднять Амадея будет куда сложнее, но, к счастью, лекарство оказалось эффективным. Громадный кузнец без труда встал сам, и они последовали за лидером.
– Как же я голоден! – Амадей в своем репертуаре, жалуется на голод, внезапно подведший его желудок.
– Почему я не удивлен? – улыбается Гермэк.
– Я серьезно.
– Ты всегда голоден, дружище, – добродушно улыбается гном.
Лами догоняет командира, всегда готовому ко всему, и с любопытством начинает диалог:
– Можно вопрос, господин?
– Ты хочешь спросить про лекарство?
– Но как ты узнал?
– Не важно, – загадочно улыбается граф, не отрывая взгляда от дороги.
– Амадею намного лучше.
– Это средство моей семьи.
– Оно лечит все?
– Не все, Лами, но жар от инфекций снимает.
Остальные, двигаясь вслед за Манрике и Лами, внимают разговору. Вдруг Манрике резко остановился, удержав строй рукой, и зашептал:
– Тихо! Всем лечь!
Все сразу же падают, а Берто интересуется:
– Олень?
– Лезешь на дерево с луком, – обращается граф к драбанту, затем переводит взгляд на актера: – ты идешь маскироваться, а ты, Гермэк, садишься на верблюда и гонишь оленя к Лами.