После таких слов Белла не могла больше притворяться.
— Какой ужас, — вздохнула она. — Умоляю вас, не говорите Хью.
— Не скажу, — улыбнулась Либби. — Но я не понимаю, зачем вы все это придумали?
— Я говорила ему, что план «Б» намного лучше.
Либби помрачнела.
— Что за план «Б»?
Белла перевела дыхание и сцепила пальцы.
— Не обращайте внимания, я просто так сказала.
— Нет, я должна знать.
Белла молчала, кусая губы.
— Прошу вас, — наконец решилась она, — не казните гонца, принесшего плохую весть. Вы были так добры ко мне, а я буду вынуждена вас расстроить.
— Сейчас я начинаю переживать еще больше, — нахмурилась Либби. — Рассказывайте, что за план «Б»?
— Убедить вас, что он любит свою работу. В душе Хью не биржевой брокер, его жизнь — музыка. Он любит свое дело, и, поверьте, у него все отлично получается. Я не хочу вас обидеть, но Хью чувствует, что вы хотите загнать его в рамки, заставить продать «Инсурго» и посвятить себя семейному делу. Если он так поступит, это сломает его навсегда, он потеряет то, что любит больше всего на свете. Поэтому он чувствует себя неловко в этом доме, постоянно мечтает оказаться где-то в другом месте. Это может закончиться очень плохо, может поссорить вас всех, вместо того чтобы еще больше связать любовью друг к другу.
Либби молчала очень долго, и Белла внутренне съежилась от страха, что позволила себе лишнего.
— Миссис Монкрифф? Либби? — осторожно произнесла она.
Та повернулась к ней, в глазах ее стояли слезы.
— Вы очень мудрая, Белла. Видно, что вы говорите от всего сердца.
Хью подходил к кухне, когда услышал последнюю фразу матери:
— Так значит, вы его настоящая девушка, которая изображает не настоящую?
Только не это. Мама всегда была человеком проницательным. Надо бежать спасать Беллу, пока она не выболтала всю правду. Затем, к своему ужасу, он услышал следующее:
— Понимаете, в наших отношениях все очень сложно, но, честно говоря, я просто работаю графическим дизайнером в «Инсурго».
«Проклятье!» Она все рассказала, выдала себя. Хью был шокирован тем, как неприятно и больно ему стало от этого. Он убеждал себя, что Белла не такая, как Джесси, но и она предала его. Она дала ему слово, но, не задумываясь, взяла обратно. Призналась во всем матери, поставив его в неудобное положение. Как он мог считать ее другой? Похоже, жизнь так и не научила его разбираться в людях.
— Теперь все ясно, — сказала Либби.
— Что? — не поняла ее Белла.
Хью похолодел. Господи, только бы мама не завела разговор о Джесси. Он ждал, затаив дыхание.
— Раз он ничего вам не сказал, и я не буду. Это секрет Хью.