— Это было слишком?
Я покачала головой, прокашлявшись, и ответила:
— Нет, это потрясающе.
— Хочешь, чтобы я кончил так или на твою прекрасную грудь?
— На грудь, — ответила я.
Он крепче стиснул мои волосы, будь на его месте Мистраль, я бы попросила сжать их еще сильнее, но Рис уже был жестче, чем предпочитал, так что меня это устроило. Он снова направил себя в мой рот и горло, на этот раз жестче, быстрее, глубже, так что мне приходилось постараться, чтобы вздохнуть и не закашляться при этом. Если бы он сильнее потянул меня за волосы, то угол чуть изменился бы, и я смогла бы принять его глубже, но ему не хватало немного грубости, чтобы я смогла насладиться этим.
Он заметил это и отстранился.
— Я сделал тебе больно?
— Если ты сильнее потянешь меня за волосы, крепче удерживая, мне будет еще приятнее.
Он, казалось, немного сомневался, но все же сделал то, что я просила, до боли сжав в кулаке мои волосы, для меня это означало, что нужно наконец расслабиться, полностью довериться этой руке, силе Риса, его напору, погружающемуся мне в горло, пока он удерживал меня так, как того хотел. Он держал меня за волосы, используя их как рычаг, чтобы насаживать на себя в тот момент, когда толкался навстречу. Я закатила глаза, и за закрытыми веками пролился изумрудный и золотой свет, такой яркий, что был похож на дневной.
Он отстранил меня от себя, до боли сжимая рукой волосы, и я приоткрыла глаза, чтобы видеть, как он ласкает себя рукой. Он пролился горячей сияюще-белой струей, как если бы лунный свет мог бы стать настолько материален, чтобы окропить мою грудь и остаться на ней блестящими полосами.
Он помог мне лечь рядом с Галеном, а затем устроился с другой стороны от меня.
— Дай мне минутку, и я подам тебе салфетку, — его голос звучал с придыханием от напряжения и пережитого оргазма.
— Я подам, — сказал Гален. — Отдыхай.
Я попыталась сфокусировать зрение, чтобы увидеть ту улыбку, что слышала в его голосе, но пока не настолько пришла в себя.
Рис нащупал мою руку, и мы так и лежали, держась за руки, вспоминая, как дышать, и позволяя угасать пламени и сиянию наших тел, снова становясь похожими на людей.
— Мне было это так нужно, — удалось произнести мне.
— Мне тоже, — отозвался он.
Я сжала его ладонь.
— Спасибо, что был жестче, чем хотел быть.
— Я знал, что это доставит тебе удовольствие, и обязан сделать все, чтобы подарить его тебе, раз уж ты не способна пока на полноценную связь.
— Было хорошо, очень хорошо, — ответила я.
— Я люблю тебя, Мерри.
Я повернулась к нему, чтобы подарить улыбку.
— Я тоже тебя люблю, Рис.