Между различными слоями общества не было четко определенных границ. Даже положение крестьянства не было статичным и повсеместно одинаковым. В отличие от Англии, где этот процесс еще не был завершен, во Франции к началу XIV века большинство землевладельцев отказались от непосредственной обработки принадлежавших им обширных угодий и вместо этого стали собирать ренту с держателей. Трудовая повинность, заключавшаяся в работе в маноре в качестве платы за пользование крестьянским наделом, повсеместно была заменена оплачиваемой работой в сочетании с рентой. Серваж почти исчез в северных областях Франции, но в других районах он еще сохранял свое значение, и в некоторых местах — как, например, в окрестностях Парижа и в Борделе — наблюдались резкие контрасты. Судьбы крестьянства были столь же многообразны, как и судьбы знати.
Одни семьи сохранили личную независимость, другие — нет. Некоторые крепостные добивались определенного успеха, арендуя часть хозяйских земель, и с пользой вкладывали свой труд. Положение многих крестьян, формально считавшихся независимыми, было гораздо худшим. Между преуспевающим лично свободным арендатором, собирающим ренту и сделавшим уже первый шаг на пути к благородному титулу, и зависимым крестьянином, отрабатывающим трудовую повинность в маноре своего господина и имеющим всего-навсего крошечный собственный надел, пролегала гигантская пропасть. Однако это только два полюса жизни непривилегированного класса, между которыми — огромное пространство, открытое для многочисленных вариаций.
В сердце королевства, по крайней мере, с точки зрения географии, находился Париж, и Иль-де-Франс, подобно магниту, притягивал к себе как близлежащие, так и некоторые весьма отдаленные провинции. Политический и культурный центр, притом едва ли являвшийся крупным промышленным или коммерческим городом, Париж был тем не менее ядром региона, снабжавшего его всем необходимым для удовлетворения нужд растущего двора и бюрократии, и также огромной и разношерстной толпы студентов Университета. Для удовлетворения запросов этих слоев городского населения появилось множество мастерских, производивших самые разнообразные товары: от простейших предметов обихода до цветного стекла, музыкальных инструментов и иллюстрированных манускриптов. На фоне других французских городов Париж, как и весь Иль-де-Франс, казался густо населенным. Плотность населения в этом регионе в четыре раза превосходила среднюю плотность населения в королевстве, и даже если не считать Парижа, она все равно была в два раза выше, чем в других областях Франции. Как и в случае крупных городов в Италии — например Генуи — это не было исключительным явлением: ведь крепостные стены большинства городов Северной Европы, в том числе и Парижа, охватывали значительную часть прилегающей сельской местности. На островах заросшей ивняком Сены располагались сады и огороды, и долго оставалась не застроенной пустошь Пре-о-Клер, где часто устраивали турниры. Южнее простирались угодья Сен-Жермен и узкие улочки Сен-Сюльпис, терявшиеся в виноградниках. Виноградарство было важной отраслью во всем Иль-де-Франсе, этот же район обеспечивал город хлебом и другими сельскохозяйственными продуктами; более отдаленные области тоже принимали участие в снабжении Парижа: Пикардия (зерном), Бон (вином), Перш (скотом) и, в трудные годы, Нормандия (сеном, яблоками, зерном) — продукты доставлялись на вьючных мулах или по рекам на лодках. Король и королевский двор в Иль-де-Франс могли найти все, что они только могли пожелать, и не в последнюю очередь, лучшую на всю страну охоту, служившую им главным развлечением. В течение долгого времени этот процветающий регион притягивал переселенцев из более скудных районов Франции, но вместе с тем единство Иль-де-Франса было обусловлено существованием Парижа, местной столицы, ставшей столицей королевства. Капетинги создали Париж, и Париж, в свою очередь, создал французскую монархию.