Алекс опять вздохнула, и Патрик пристально посмотрел на нее.
– К чему бы все эти вздохи? Из-за меня? Ты явно не рада видеть меня, хотя сама же пригласила. Ты же пришла, по-моему, около часа назад, однако не удосужилась найти меня… На данный момент, видимо, я не способен правильно оценить ситуацию.
Алекс почувствовала стеснение в груди. Ей показалось, что ее загнали в ловушку, захотелось заорать, чтобы все, черт побери, просто оставили ее в покое. Однако она честно ответила:
– На данный момент, полагаю, именно я не способна правильно оценить ситуацию. Не способна слепить или измыслить историю, удовлетворяющую твоей версии событий. Если у тебя нет конкретных доказательств того, что я сошла с ума или стала патологической лгуньей, то нам, в сущности, больше не о чем говорить. Только и всего. Или ты не согласен?
– Милая, ты ведешь себя как истеричка, – холодно блеснув глазами, ответил Форд. – И, в сущности, по-моему, ты выбрала для разборок не лучшее время и место.
– Такого времени и места просто не существует, – Алекс с отвращением покачала головой. – В том-то и проблема.
– Возможно, если б ты меньше пила, то поняла бы, что проблема того не стоит.
– Увидимся в баре, – не удостоив его ответом и спокойно взглянув на Фиону, сказала Алекс. – Мне нужно минут пять, чтобы охладиться.
Она резко развернулась и вышла из клуба.
* * *
Осушив третью стопку водки, Алекс опять пожалела, что не оделась полегче, поскольку между лопаток у нее уже потекли струйки пота. Последнее время она предпочитала носить одежду, скрывавшую фигуру. И не утруждала себя заботой о прическе, а косметикой пользовалась только для того, чтобы скрыть бледность и темные круги под глазами. Ей не хотелось больше выглядеть женственной или сексуальной. Она хотела стать невидимой.
Алекс удивилась, заметив в баре Натана Белла. Раньше она не встречала его на подобных сборищах и никогда не задумывалась о причинах его отсутствия, но если б задумалась, то решила бы, что такая обстановка противоречит его интровертной, социально застенчивой натуре. Алекс ничего не знала о его личной жизни, за исключением того, что его мать недавно «опять приняли». Куда ее приняли, Тейлор не знала, поскольку Натан не продолжил свое пояснение, и она могла только предполагать, что он имел в виду какую-то лечебницу. Просто случайно услышала, как он говорил кому-то по телефону: «Передайте ей привет и скажите, что я навещу ее во вторник». А когда заметил Алекс, то просто сказал: «Речь о моей матери, ее опять приняли».
Направляясь к Натану, она мельком глянула в сторону Патрика. Повесив на шею гирлянду из золотой мишуры, тот маячил на танцплощадке в компании Фионы и нескольких других медсестер и, судя по его раскованному танцу, прекрасно проводил время. Кэролайн с неловким видом танцевала в более консервативном стиле с несколькими младшими медсестрами и санитарами. Она приветливо махнула Алекс рукой, но им пока не удалось пообщаться. Эдвард Даунинг, рентгенолог, собрал в углу приличную компанию сотрудников своего отделения, явно нарочно отделившихся от остальных гостей, и Тейлор подумала, не устроил ли он здесь себе собственную прощальную вечеринку. Том Коллинз и Мэгги Филдинг, оба элегантные и высокие, о чем-то оживленно болтали. Перехватив их взгляды, Алекс слегка кивнула. А потом, повернувшись к стойке бара, заговорила с Беллом: