Он встретил ее в обычном домашнем наряде – синей клетчатой рубашке и черных вельветовых брюках; правда, вместо тапок на нем были светло-коричневые туфли вроде тех, в которых ходят гольфисты. Его темные волосы влажно блестели, словно он недавно принял душ.
На носу психоаналитика поблескивали очки с продолговатыми линзами в модной черной оправе. О его возрасте судить было трудно – возможно, около пятидесяти или даже пятьдесят с хвостиком, хотя он мог быть и моложе, учитывая гибкость и живость его движений.
Ни крыльцом, ни входной дверью этот дом не выделялся из ряда стандартных домов, и у Алекс сложилось впечатление, что Сиккерт здесь и жил. При входе не наблюдалось медной таблички с его именем и родом занятий, и она подумала, что он намеренно не афиширует свою деятельность, чтобы пришедшие на сеанс клиенты, во избежание любопытных взглядов, не стремились как можно скорее юркнуть в дом.
Кабинет, не считая письменного стола с телефоном и папками, напоминал вполне уютную гостиную. Два кресла, обтянутые дорогой коричневой замшей, стояли на удобном расстоянии друг от друга, дополнительно разделяясь журнальным столиком солидных размеров. На серванте горел светильник, и дальше в углу комнаты имелся еще один источник света в виде традиционной лампы с большим кремовым абажуром, отделанным бахромой.
В этом помещении для релаксации создали атмосферу душевного комфорта, и она особенно подчеркивалась тишиной. Благословенной, спокойной тишиной. Алекс опустилась в одно из кресел и осознала, что с удовольствием просидела бы здесь весь сеанс, не произнеся ни слова.
Ричард взглянул на нее с мягкой улыбкой, словно прочитав ее мысли, и тихо сел в другое кресло, не нарушив ее размышлений.
Время шло, и, побуждаемая мыслью о том, что надо что-то сказать, Тейлор произнесла наиболее естественные слова:
– Спасибо, что согласились принять меня.
– Вы можете молчать, если хотите. Я вполне доволен тем, что вы спокойно отдыхаете, – ответил хозяин кабинета. – Нет ни малейшей спешки, и если вам хочется провести часок в спокойном молчании, то, пожалуйста, можете молчать. Доктор Филдинг – полагаю, с вашего разрешения – ознакомила меня с тем, что с вами случилось, поэтому, как я уже сказал, нет никакой спешки.
Алекс прижалась затылком к удобному мягкому подголовнику.
– Я думала, что у вас будет полно вопросов.
– Нет. Это не мой метод работы. Чтобы ум выдал или отфильтровал накопленную информацию, ему нужно время на успокоение. Обычный тихий отдых с непринужденно блуждающими мыслями зачастую бывает наиболее действенным. Своего рода свободный полет мысли.