Когда на четвёртый день мы подходили к родному порту, не смогли удержаться от хулиганства и отловили оба японских миноносца, которые дежурили, наблюдая за нашим флотом. На подходе, когда с миноносцев опознали наш корабль, они шмыгнули в разные стороны, но это их не спасло, потому что сначала мы догнали и расстреляли одного, после чего скинули катер с Георгиевским лейтенантом Древковым спасать японцев. И понеслись за вторым, за которым пришлось гнаться целых два часа, пока наши снаряды не прервали боевой путь ещё одного японского миноносца. Затем подняли из воды пятнадцать японских матросов и одного офицера и с чувством выполненного долга вернулись подобрать наш катер, в котором наш Сергей Иванович насобирал двоих офицеров и двадцать два матроса.
В общем, к моменту нашего входа в Артур нам уже приготовили торжественную встречу, а навстречу вышел на "Лейтенанте Буракове" сам Степан Осипович. Спокойная погода позволила прямо в море принять на борт адмирала и с Макаровым на мостике мы под салют всех кораблей входили в гавань. На входе я случайно обнаружила, что чувствую все выставленные мины, в проходе между которыми мы проходили. Вот так интересно усилилась моя связь с "Новиком". Ещё на переходе я усадила Сергея Николаевича писать рапорты для Макарова. Я не только ни в зуб ногой в европейских языках, и с ятями и фитами под стволом пистолета не разберусь. Я и читаю, с трудом, продираясь через их нагромождения, представляете, какие рапорты я бы понаписала. Тем более, что моё болезненное состояние позволяло списывать на здоровье эти необычности. Так что я с радостью вручила итоговый рапорт о всех действиях "Новика" до утреннего боя с двумя миноносцами, о которых доложила на словах и даже представила переодетого в сухую матросскую робу командира миноносца номер сорок два десятого дивизиона японского флота капитан-лейтенанта Хикокити Накабори, которого выловил из воды лейтенант Древков, а кто-то из матросов поставил ему фингал под левый глаз, видимо капитан-лейтенант позволил себе какое-то грубое движение или несоответствующее выражение лица.
В порту нас поставили к причалу. Макаров не поленился облазить все отсеки "Новика", пожал руку каждому матросу и офицеру и каждого поблагодарил лично и всех ещё раз с мостика перед уходом. В ютовом минном отсеке пришлось испытать несколько напряжённых минут, когда лейтенант фон Кнюпфер бодро рапортовал, что самодвижущимися минами с расстояния восемь кабельтовых движущимися со скоростью более сорока узлов были поражены, и дальше целый список японских кораблей. А когда в ходе тщательных вопросов всплыла история про "реактивную мочу", Макаров уже просто кхекал в бороду и поглядывал на меня очень внимательно, в ответ на что я стояла и задумчиво разглядывала проходящие под потолком кабели. В общем, сложный разговор со Степаном Осиповичем я предполагала, а теперь поняла, что он состоится очень скоро и будет весьма подробным. Собственно программу этого разговора мы с Николаем уже продумали, осталось только её правильно реализовать, правда планировалось, что разговор будет вести Николай, который Макарова знает не один год, а не такая раздолбайка как я, которая ни в зуб ногой во всех военно-морских реверансах и правилах. Напоследок Макаров приказал всем офицерам через два дня привести форму в соответствие со званиями, на мачте поднять положенный нам Георгиевский вымпел, оказывается, можно было боцману сильно не волноваться, этот вопрос уже был продуман. А специально изготовленные для нас Георгиевские кормовой флаг и гюйс, нам вручат через два дня, когда будет проходить торжественное награждение. Сразу после награждения вся команда проследует на большой благодарственный молебен в Артурский храм. На это мероприятие уже заявили своё участие множество иностранных и русских журналистов, так что нам предстоит ещё тот геморрой, как там в солдатской мудрости: "Солдату праздник – что лошади свадьба, голова в цветах, а задница в мыле…". Но думаю, что ни капелюшки из этих приятных хлопот не желал бы выкинуть ни один член нашего экипажа. Ещё после покушения на меня, приказано обеспечить охрану не только мне, а ещё Машеньке, приехавшей жене Левицкого, всем офицерам и самого "Новика". Так что теперь у причала стоит пост из трёх казаков и нескольких полицейских, которые гоняют всех желающих приблизиться к кораблю…